Цзыцзинь Чэнь - Долгая ночь [litres]

– Мы не общались тесно, однако человеком он слыл непростым. Чжан рассказал бы больше. – В ее голосе прозвучала ехидца.

Она, очевидно, не горела желанием поддерживать беседу, поэтому Янь перешел к главному:

– Вещи Цзян Яна еще здесь?

– Бо́льшую часть я выбросила. Поначалу ничего не трогала, думая, что их заберет кто-то из его семьи. Но сюда приезжала лишь его бывшая жена, да и то вместе с полицейскими. Она ничего не взяла. Потом я вернулась в квартиру, и… на меня нахлынул ужас. Я выкинула полотенца, зубную щетку и одежду, согласовав это с полицией. Впрочем, остались книги. Правда, некоторые принадлежат мужу – не знаю, какие именно…

– Книги?

Янь встал и направился в меньшую спальню, где стоял книжный шкаф. На двух верхних полках обнаружились юридические справочники, а на нижних высились беспорядочные стопки документов.

Янь Лян извлек тонкую книжицу в зеленой обложке. «Закон Китайской Народной Республики о прокуратуре». Когда-то Цзян работал прокурором, так что книга, вероятно, ему и принадлежала.

Странным показалось то, что томик был совсем новый. Тираж выпущен в январе 2013 года. Цзян Ян на тот момент уже несколько лет как ушел в отставку. Зачем он купил свежее издание?

Янь в задумчивости раскрыл книгу – и из нее выпал сложенный вчетверо лист бумаги. Копия удостоверения личности некоего Хоу Гуйпина. Те же имя и фамилия были выведены ручкой на первой странице книги, после них – три восклицательных знака.

– Как вы считаете, это почерк вашего мужа или Цзян Яна? – Янь показал надпись жене Чжана Чао.

Она взяла книгу и повернулась так, чтобы рассмотреть буквы при свете лампы.

– Наверное, Цзяна. На почерк Чжана не похоже.

– Вы знаете, кто такой Хоу Гуйпин?

– Однокурсник Цзяна и ученик Чжана, – с равнодушным видом ответила женщина. – Тот еще… упрямец.

30 августа 2001 года

Деревня Мяогао, провинция Чжэцзян

Деревушку Мяогао на западе провинции Чжэцзян окружают горы. До районного центра – добрых тридцать километров, с транспортом туго, работы негусто, поэтому молодежь чаще всего покидала деревню в поисках лучшей доли. Единственная местная школа размещалась в убогом, обветшалом строении, где вели уроки шесть учителей весьма почтенных лет. В классах чаще всего сидели дети разных возрастов, от мала до велика, а качество образования, откровенно говоря, не внушало доверия, как и надежность школьного здания.

Деревню Мяогао включили в программу, в рамках которой учителя отправлялись работать в сельские школы. Поскольку студентов с двухлетним стажем преподавания принимали в магистратуру без экзаменов, Хоу Гуйпин, третьекурсник юридического факультета в Чжэцзяне, подал заявку на участие в волонтерской программе. Ступив за порог школы в Мяогао, он тут же стал самым молодым и самым образованным ее сотрудником.

Хоу Гуйпин поселился в одном из крошечных домиков, предназначенных для учителей. Рядом с новым жилищем расстилалось поле для занятий физкультурой, а с другой стороны подступали незатейливые деревенские домишки. Ученикам на время семестра тоже выделяли отдельное жилье.

В первую ночь юноша написал письмо своей девушке, Ли Цзин. Мол, деревенька отсталая, зато люди хорошие. Он надеялся, что за два года сможет изменить их жизнь к лучшему. Максималист по натуре, Хоу погрузился в работу с головой. Ученики его любили, некоторые даже видели в нем старшего брата.

Через пару месяцев, в День образования КНР [3] Государственный праздник Китая, отмечающийся каждый год 1 октября. , он заметил, что в шестом классе кого-то не хватает. Девочка по имени Гэ Ли не пришла на урок.

– А где сегодня Гэ Ли? – спросил Хоу Гуйпин учеников.

– Она заболела, – кротко проговорила староста класса Ван Сюэмэй.

Хоу Гуйпина предупреждали, что ученики будут неизбежно пропускать занятия в сезон сбора урожая, но когда он хотел продолжить урок, один из мальчишек прокричал:

– Заболела, как же! Вы живот у нее видали? Гэ Ли попросту на сносях!

Раздалось несколько сдавленных смешков. Хоу впился взглядом в шутника и прочел нотацию о том, что нехорошо обсуждать товарища у него за спиной. И все же заметил, что нескольким девочкам в классе стало не по себе.

После урока Хоу подозвал старосту.

– Так Гэ Ли заболела или нет?

– Да… Ах нет… Нет, она не больна, – запинаясь, пробормотала Ван Сюэмэй.

– Почему не явилась в школу? Помогает семье с урожаем?

– Она… – Сюэмэй теребила рукав, подбирая слова. – Она не может.