Бернадетт Энн Пэрис - За закрытой дверью

Я молча кивнула.

– Прекрасно. – Убрав руку с моего рта, он вытащил меня из ванной и швырнул на кровать. – Теперь слушай меня внимательно, Грейс. Очень внимательно. За любую попытку освободиться – начнешь ли ты колотить в дверь, заговоришь с кем-нибудь или попробуешь убежать – платить будет Милли. Например, за сегодняшний инцидент… мы не поедем к ней в первые выходные после возвращения, хотя она нас ждет. Сделаешь глупость завтра – не поедем и во вторые выходные. И так далее. А чтобы объяснить твои неявки, придумаем особо зловредную кишечную инфекцию, которую ты якобы подхватила в Таиланде. И ты будешь болеть столько, сколько потребуется. Так что, если хочешь увидеть Милли в обозримом будущем, советую меня слушаться.

Меня затрясло. И не только от его угрожающего тона: я с ужасом осознала, что, вернувшись в комнату за чемоданом, упустила шанс сбежать. Чемодан мне был не так уж и нужен, могла бы спокойно ехать без него, но, когда Джек об этом заговорил, мне показалось вполне логичным забрать его. Если бы он не попросил проводить меня, я бы наверняка догадалась, зачем он хочет заставить меня подняться в номер. А если бы я вовремя обнаружила, что дверь не заперта, если бы я не заснула, то он бы не смог подбросить мне паспорт, кошелек и телефон.

– Гадаешь, как бы все повернулось, если бы ты действовала иначе? – весело спросил он. – Точно так же. Абсолютно. Если бы ты спустилась в холл до того, как я вернул паспорт, кошелек и мобильный, я бы сразу после твоего ухода засунул их тебе в чемодан. Ты, наверно, уже догадалась – я все время следил за тобой. Потом, внизу, я бы всем сказал, что ты, очевидно, просто переложила их в другое место и забыла. И попросил бы администратора проводить тебя в номер, чтобы ты поискала там. Дело в том, Грейс, что я тебя знаю как облупленную. Знаю наперед, что ты сделаешь, что скажешь. Я даже знаю, что до нашего отъезда ты попытаешься сбежать еще раз. Очень глупо с твоей стороны. Но рано или поздно ты усвоишь урок. У тебя нет другого выхода.

– Никогда! – Меня душили слезы. – Я не сдамся.

– Ну что ж, посмотрим. А пока план такой. Сейчас мы ляжем спать. Завтра утром спустимся на завтрак. Когда будем проходить мимо ресепшена, ты извинишься за устроенный переполох и скажешь, что не хочешь возвращаться ни в какую Англию. После завтрака, за которым ты будешь с любовью глядеть мне в глаза, я пофотографирую тебя перед отелем: потом будем показывать друзьям и рассказывать, как тебе тут замечательно отдыхалось. После фотосессии я уйду по делам, а ты, дорогая, отправишься на балкон принимать солнечные ванны. К концу отпуска ты должна как следует загореть. – Он принялся развязывать шнурки. – Что-то я вдруг устал. Слишком много развлечений на сегодня.

– Я не буду спать с тобой в одной постели!

– Тогда спи на полу. И не пытайся сбежать, только время зря потеряешь.

Я стащила с кровати покрывало и, закутавшись в него, уселась на пол, еле живая от страха. Внутренний голос призывал бежать при первой же возможности; разум убеждал дождаться возвращения в Англию: на родине будет куда проще освободиться от Джека и надежно упрятать его за решетку. Если я рискну здесь, в Таиланде, и проиграю… страшно представить, что меня ждет. Он считает, что знает меня, знает наперед все мои действия, и сказал, что я снова попытаюсь сбежать. Единственное, что я могу сделать, – это притвориться. Заставить его поверить, будто смирилась и сдалась. Если я хочу избавиться от него навсегда, главное сейчас – вернуться в Англию, к Милли.

В воскресенье утром по дороге к Милли я ужасно нервничаю. Зачем миссис Гудрич нас позвала? Хорошо еще, что Джек перед выходом не принес мне завтрак. Кстати, вчера он тоже ничего не приносил, так что в последний раз я ела в пятницу днем в ресторане. Не знаю, почему он решил меня не кормить. Возможно, дело в том, что Эстер помогла мне справиться с десертом. Я вроде как смухлевала – ведь после его слов о спальне Милли я была не в силах есть торт. В извращенном мире, который сотворил для меня Джек, мне много чего запрещается. В частности, оставлять что-то недоеденным.

Нас провожают в кабинет миссис Гудрич. Сердце бьется все быстрее, а когда к нам присоединяется Дженис с суровым лицом, вообще переходит с рыси на галоп. Мы еще не видели Милли, так что она, наверно, не знает, что мы здесь. Оказывается, волноваться не о чем: нам всего лишь хотят сообщить, что Милли плохо спит ночью и от этого стала беспокойной днем, так что врач прописал ей какое-то успокоительное перед сном.