Холли Седдон - Постарайся не дышать

Я знала про боль. Слышала не один раз. Это все равно, как знать, что женщине больно, когда появляется ребенок, потому что твоя мама до сих пор это расписывает. Но я уверена, что, когда соберусь рожать ребенка, боль застанет меня врасплох, и я буду орать на всех, включая маму.

Эта боль ослепляет. Пробивает мой сон насквозь. Я думаю о фотографиях в журнале More. Женщины, сплетенные с мужчинами. Женщины, которые занимаются этим. Они сидят на стуле, обвивают мужчину ногами, а на все остальное им просто плевать. И на лице не видно никакого недовольства. Но я сейчас способна только лежать как бревно; все силы уходят на то, чтобы не заплакать. Невозможно поверить, что потом будет легче. Что когда-нибудь мне даже начнет это нравиться. Из меня не выйдет женщины как в журнале More.

Хоть я и сплю, но мне все равно грустно: я знаю, что подругам я навру с три короба. Если вообще им расскажу. А если промолчу, то не смогу погреться в лучах славы – ведь они не узнают, что я пришла первой. Я знаю, что все это звучит глупо и жалко. Но это правда.

Как только все заканчивается, дальше в этом сне я постоянно ощущаю, что сделала что-то не так. То я оказываюсь в каком-то странном месте. То вдруг понимаю, что опаздываю и могу пропустить что-то важное. То мне кажется, что в комнате еще кто-то есть. Один раз привиделось, будто мама зовет меня из-за двери. А в этот раз в комнате и правда кто-то был. Какая-то женщина. Понятия не имею, кто она такая. Она говорила что-то типа: «Ты не виновата, Эми. Не виновата, что он изменился». Что-то в этом роде. А я все пыталась шепнуть ей, чтобы она ушла, пока он не заметил, но она не слушала. Потом я вдруг поняла, что кричу, и она тоже кричит, и все погрузилось во мрак.

Когда я сегодня проснулась, этот сон никак не желал меня отпускать. Витал вокруг меня, забивался в простыню и в волосы. Я чувствовала отголоски жгучей боли. Чувствовала у себя на груди его вес. Я почти ощущала в ухе его дыхание – капельки жидкости, в которые превращался теплый воздух.

Так что вот так. Похоже, я уже никогда не стряхну с себя этот сон до конца. Дурацкий сон – реальный настолько, что испортил мне все в реальности. Пусть на самом деле ничего и не было, но мое тело, мозг и память думают обратное. От несправедливости я начинаю плакать. Но звука нет.

Они ехали обратно в Эденбридж. Пассажирское сиденье отодвинули до упора, чтобы ноге было свободней. За последние двадцать минут он произнес не больше трех слов, а вот Алекс говорила практически не замолкая.

Его девушка. Милая, забавная, абсолютно адекватная. Спала с собственным отцом?! Это просто бред. Нелепость. Новая версия Алекс не выдерживает никакой критики. Не то чтобы Пол Уилер вообще не способен был обидеть Эми – в это-то как раз легко поверить, но вот все остальное… это уже совсем мимо кассы. Не может такого быть, просто не может.

– И что теперь? – перебил он. – Ты пойдешь с этим в полицию?

– Нет, официально нет. По крайней мере, не на этом этапе. Преступление слишком серьезное, чтобы вот так кого-то взять и обвинить. И потом, я ведь уже говорила, – прибавила Алекс, скосив на него глаза, – что это всего лишь версия. Одна из.

Он кивнул, вперив взгляд в дорогу.

– Я попросила Мэтта покопаться в досье Пола на случай, если там найдется что-то важное.

– Хорошо, – ответил он, сжимая челюсти при виде родного городка, который вдруг надвинулся со всех сторон.

Тот факт, что у Эми приемный отец, всегда вызывал у него некоторое отторжение. Он понимал, что из-за этого – и многого другого – его мать смотрела на Стивенсонов свысока, хотя никогда не говорила этого открыто. В ее мире брак был пожизненным. Что бы ни происходило. И не важно, сделал что-то отец Джейкоба или не сделал; Арлингтоны независимо от обстоятельств должны были держаться вместе. Любой ценой.

Интересно, что родители думают о его беде? Насколько все у них с Фионой плохо, насколько разрослась трещина в отношениях – как они считают? А насколько она действительно разрослась? Далеко ли еще до разлома? Неужели по будням его ребенком будет заниматься какой-то посторонний мужик? Его передернуло от ярости, которой он в себе даже не подозревал.

Черный «поло» только-только проехал железнодорожную станцию Эденбриджа, когда на подставке зазвонил телефон. Джейкоб наблюдал, как Алекс нашаривает кнопки, включая громкую связь. Она, похоже, нервничает? Что-то новенькое.

– Привет, Мэтт.