Эрика О'Роурке - Диссонанс

– Я прекрасно лажу со всеми, но легко обхожусь без посторонней помощи, – процедила я сквозь зубы.

– Рад это слышать, – как ни в чем не бывало заявил Саймон. – Но здесь, знаешь ли, мы никогда с этим не закончим. Слишком много отвлекающих факторов. Давай встретимся в таком месте, где нам никто не будет мешать, и напишем какую-нибудь прекрасную музыку. – И он озорно улыбнулся.

Я выхватила у него листы нотной бумаги, свернула их в трубку и стукнула его по голове, хмуро бросив:

– Очень смешно!

– Извини, не смог удержаться, – сказал Саймон и, выхватив у меня бумажную «дубинку», ответил мне ударом на удар. – Понимаешь, Дэл, мне нужна хорошая оценка.

– Кому, тебе? Ты и так будешь в шоколаде. Все говорят, что любой университет с радостью даст тебе стипендию, чтобы ты играл в его баскетбольной команде. Кто будет смотреть на твою оценку по музыке?

– Моя мама, – произнес Саймон, и в его глазах мелькнула озабоченность. – Как насчет четверга? На этой неделе у меня три игры, а в остальные дни по вечерам я очень занят.

– Вечером я вынуждена заниматься с сестрой. А как насчет субботы?

– У нас матч, – извиняющимся тоном ответил Саймон. – Может, в воскресенье?

Это означало, что в следующий раз я увижу Саймона не на занятиях только через неделю. Меня захлестнуло разочарование, и мне стоило немалых усилий его скрыть.

– Что ж, ладно, но только днем. Снова в библиотеке?

– Но ведь нам понадобится пианино. Может, встретимся у тебя дома?

Мне не хотелось знакомить Саймона со своими родственниками.

– Пианино у меня нет.

Саймон быстро простучал карандашом по крышке стола несколько тактов из довольно сложной партии ударных инструментов. Похоже, с чувством ритма проблем у него не было.

– Значит, ты не хочешь, чтобы я приходил к тебе домой. Что же ты скрываешь, Дэланси Салливан?

– Ничего.

Я не привыкла общаться с людьми в домашней обстановке. Дома, что бы я ни делала, главным была работа моих родителей и успехи Адди. В школе я держалась особняком – девочка с пышными, всегда растрепанными волосами, непослушная и своевольная. Моя изоляция от остальных являлась для меня своего рода защитой.

Но Саймон, похоже, разглядел меня. И в Главном Мире, и в параллельных он увидел во мне нечто такое, чего не замечали другие, – и не отвернулся. На мгновение мне вдруг стало страшно – а если он увидит слишком много, рассмотрит что-то такое, о чем ему не положено знать?

– Ну, положим, о тебе тоже не скажешь, что ты прямо-таки излучаешь гостеприимство, – усмехнулась я. – И что же скрываешь ты?

Карандаш Саймона порхал над листком бумаги – мне показалось, будто он делает какой-то набросок.

– Ничего, – ответил он.

Не пытайся надуть мошенника, любил говорить Монти. Однако я улыбнулась так, словно поверила Саймону.

– Что ж, ладно. Значит, в воскресенье у меня дома.

– Ага, в воскресенье, – кивнул он, и уголки его губ поползли вверх. – И учти, это свидание.

– Ты же говорила, что хочешь чего-нибудь новенького, – заметила Адди, когда в тот же день мы приступили к занятиям.

– Я провожу здесь по восемь часов в день, – возразила я. – Что же тут нового?

В Главном Мире к этому времени на стадионе оставались только команды настоящих спортсменов, мастеров. Здесь же в залах было полно детей в коричневых спортивных штанах и бордовых футболках.

– Все претензии к деду, – сказала сестра. – Была его очередь выбирать.

Я посмотрела на Монти. Он что-то бормотал себе под нос, теребя пуговицы на кофте.

– Почему ты выбрал именно это, дед?

– Этот мир правильно звучал.

Монти прав. Параллельный мир, в котором мы оказались, был весьма шумным, но стабильным, без явных разрывов где-нибудь неподалеку. Он был настолько безопасен, насколько вообще может быть безопасным отраженный мир.

Адди указала на группу учеников, проходящих мимо нас.

– Вот тебе новое, – произнесла она. – Ты бы, наверное, в этой спортивной форме не выдержала и десяти минут.

Я взглянула на свои джинсы и футболку со сделанными фабричным способом дырами и надрезами. Адди в каком-то смысле была права.