Эрика О'Роурке - Диссонанс

Похоже, в последнее время Монти довольно часто допускал ошибки.

– Если инверсии не удастся поставить под контроль и Главный Мир продолжит деградировать… что будет с моей матерью? – спросил Саймон.

Я не ответила. Саймон вопросительно посмотрел на Адди. Та лишь беспомощно развела руками.

– А если я не вернусь?

– Совет разделит этот мир, – объяснила Адди. – Как только его Члены выяснят, что источник неприятностей находится здесь, они здесь все зачистят. Так проще всего. В результате твой сигнал перестанет влиять на Главный Мир. И на все отраженные миры, связанные с этим напрямую.

– То есть либо я сдамся людям, которые посадили в тюрьму моего отца, либо они меня уничтожат. Не самый приятный выбор.

– Выбор, – пробормотала я.

Это было озарение. В моем мозгу словно вспыхнула молния, осветив то, чего я не видела в темноте. Саймон, наверно, тоже что-то почувствовал. Он повернулся ко мне, удивленно подняв брови.

Я приподнялась на цыпочки и поцеловала его. Как только наши губы разомкнулись, я едва слышно спросила:

– Ты мне веришь?

– Безоговорочно, – так же тихо ответил он.

Я снова прижалась к Саймону, продлевая поцелуй, наслаждаясь вкусом его губ, запахом волос, его мощным, стабильным сигналом.

Адди, откашлявшись, промолвила:

– Дэл, нам пора.

Я повернулась к сестре, утирая слезы:

– Еще пять минут, Адди. Пожалуйста. Его схватят, как только мы пересечем границу Главного Мира. Ты это прекрасно знаешь. Это моя последняя возможность попрощаться с ним.

Адди заколебалась, но Саймон, поймав ее взгляд, коротко кивнул. В нескольких дюймах от нас возник портал.

– С глазу на глаз, без свидетелей, – твердо сказала я.

– Ладно. – Сестра посмотрела на часы. – Я подожду за углом школы. Но если через пять минут и одну секунду вы не войдете в портал, я сама втащу туда вас обоих, Дэл, ухватив тебя за волосы.

– Тебе не придется этого делать, – заверила я.

Как только Адди скрылась за углом, я повернулась к Саймону:

– Ну, ты готов?

– Что?

– У нас пять минут. И чем дольше мы будем здесь стоять, тем меньше времени из этих пяти минут у нас останется. – Я прислушалась к звуку, издаваемому только что сформировавшимся порталом. – Поцелуй меня еще раз – на случай, если она подглядывает.

– Мы не сумеем сбежать.

– Если мы станем постоянно передвигаться, нигде не задерживаясь надолго, Совету будет не так-то просто нас найти.

– Побег ничего не даст. Ты же сама сказала. Куда бы я ни отправился, Главный Мир будет следовать за мной. Пока я существую, все, кого я люблю, находятся в опасности. Моя мама. Игги. Ты.

Я прижалась лбом к груди Саймона, и из моих глаз потекли слезы.

– Я тебя не брошу.

– Скажи, а что делают те, кто разделяет миры?

– Отраженные миры связаны между собой. Разделители перерезают нити, связывающие тот или иной отраженный мир с остальной Мультивселенной.

– То есть они делают определенные миры полностью изолированными, так? И нет возможности перебраться из них в другие?

– Разделение приводит к разрушению. Когда нити перерезаются, материя отраженного мира, который изолирован, и всех, которые образовались из него, начинает разрушаться.

– Значит, все происходит не сразу. Не в одну секунду.

И тут я наконец поняла.

– Нет, – твердо заявила я. – Я тебя не покину.

Саймон запустил пальцы в мои волосы и, наклонившись, впился в мои губы жадным поцелуем. Никогда еще он не делал этого с такой страстью. Губы его имели вкус соли и солнца, от него пахло дождем, и сердце мое наполнилось уверенностью, что я не променяю его даже на миллионы миров.

– Скажи, это будет больно? – спросил Саймон, когда поцелуй закончился.

– Я не стану этого делать! – воскликнула я и попыталась обнять его за шею, но он поймал мои руки и не позволил мне этого сделать.

– Это будет больно?

– Не знаю! По идее, отраженные люди ничего не должны чувствовать, но ты-то настоящий! Ты мой.

– Ты должна помочь мне, Дэл. Я не могу найти свои собственные нити.

– Не делай этого, Саймон. Ты единственный человек в моей жизни, который понимает меня. Знает, какая я на самом деле. И ты…

– Люблю тебя, – закончил за меня Саймон. – И именно поэтому хочу тебя спасти. И всех остальных тоже.

Но ведь это была не его работа – спасать всех. А моя.

На сей раз обойти правду, скрыться от нее было невозможно. Саймон являлся сущностью аномалии, ее сердцем. И моим сердцем тоже. Поэтому для меня путь оставался только один – быть одновременно и Путешественником, и самой собой.