Эрика О'Роурке - Диссонанс

– Правда? Но это место кажется таким реальным.

Казался ли реальным Саймон из Мира Пончиков? Мне – да. По крайней мере, я так думала на протяжении какого-то времени. Если бы мне довелось в его обществе посидеть в кофейне, если бы он учил меня бросать мяч в кольцо, я, наверное, узнала бы его лучше. Но мы с ним только целовались, сидя у него в машине. Между тем именно тот Саймон, который находился сейчас рядом со мной, рассказал о своей семье и расспрашивал о моей. Именно он пытался обучать меня баскетболу и учился у меня играть на пианино, хотя и без особого успеха. Именно этот Саймон был мне нужен, и не потому, что он из того же мира, что и я. А потому, что он был тем, кем был. Настоящим.

– Вон твой дом, – сказала я. – Возможно, отражение твоей мамы сейчас там, внутри. Не исключено, что она здорова. И что, ты бы выбрал ее? Или ту маму, которая осталась дома?

Саймон с опаской уставился на дверь:

– Нам нужно проверить, больна она или нет.

– Пойду попробую это выяснить, – кивнула я, решив, что лучше избежать контакта между матерью-отражением и сыном-Оригиналом. – Люди, живущие в параллельных мирах, меня не замечают, если я сама этого не хочу. На что мне следует обращать внимание?

– Проверь шкафчик с лекарствами рядом с раковиной. И еще календарь рядом с телефоном – там могут быть записаны предписания врача.

– Дай мне десять минут, – сказала я.

– А можно мне… Можно я посмотрю через окно?

Подумав о том, какие странные чувства испытывал в этот момент Саймон, наблюдая за жизнью, которая была так похожа на его жизнь, но на самом деле имела с ней мало общего, я решила, что лучше ему не отказывать. До сих пор меня интересовали только те люди, которые сами являлись Путешественниками. Так что за их отражениями мне наблюдать не приходилось. Они, можно сказать, были по-своему одиноки, хотя это была странная разновидность одиночества. Очень странная.

– Да, конечно.

Миры могут возникать и исчезать в одно мгновение.

Едва мы успели свернуть на подъездную аллею, ведущую к дому, как входная дверь открылась, и на улицу вышел отраженный Саймон. Мы увидели отблеск фонаря на его довольно длинных и непричесанных волосах. Подойдя к мусорному баку, он сунул в него бумажный мешок, который нес в руках.

Саймон, стоявший у меня за спиной, окаменел от изумления.

– Это же я, – прошептал он.

Я толкнула Саймона прямо в куст живой изгороди, отделявшей коттедж от соседнего, и нырнула вниз следом за ним. Остатки листьев на ветвях куста громко зашелестели. Я замерла неподвижно, моля Бога, чтобы отраженный Саймон решил, будто этот шум вызвал просто порыв ветра, и надеясь, что его способность замечать меня может проявиться, только если я окажусь на близком расстоянии от него.

Некоторое время стояла полная тишина, а затем я услышала хруст шагов по гравию. Звук явно удалялся – Саймон-эхо, видимо, решил вернуться в дом. Вздохнув с облегчением, я на какие-то секунды расслабилась. Затем до меня донесся резкий свист, металлическое позвякивание, а сразу после этого – радостный собачий лай, издавать который мог только Игги.

– Плохая собака, – тихо пробормотала я.

В следующую секунду Игги вломился в заросли, и я почувствовала, как в руку мне уткнулся холодный мокрый нос. Затем по ней прошелся большой и не менее мокрый язык.

– Ладно, вылезайте оттуда, – раздался голос отраженного Саймона.

Настоящий Саймон попытался ухватить меня за запястье, но я стряхнула его руку.

– Оставайся здесь. Не вылезай, что бы ни случилось, – прошептала я, а затем встала и шагнула вперед. – Уберите собаку.

– Объясните, зачем вы вторглись в чужие владения! – потребовал Саймон-эхо и, откинув со лба прядь иссиня-черных волос, вгляделся в мое лицо. – Эй, я вас знаю. Вы учитесь в нашей школе.

– Да, я учусь в той же школе, что и вы, – произнесла я, стараясь не смотреть в сторону кустов, в которых продолжал шнырять и громко лаять Игги.

– Игги, ко мне! – позвал отраженный Саймон, но пес проигнорировал команду. – Там что, есть еще кто-нибудь?

– Никого, – ответила я и постаралась выдать самую широкую из своих улыбок. – Клянусь.

Молодой человек самодовольно улыбнулся.

– Вы очень крутая, готов это признать. Но я верю собаке больше, чем вам.

Я впилась взглядом в очередного Саймона, пытаясь понять, что он за человек. Худой и тонкий, как хлыст, с поджатыми губами, в футболке с изображением какой-то рок-группы. Когда я заглянула молодому человеку в глаза, мне отчего-то показалось, что в его сознании частично присутствуют воспоминания реального Саймона.