Ти Кинси - Тихая сельская жизнь

Я улыбнулась в ответ, и мы двинулись дальше.

– Домишко ничего себе, – высказался Айвор Скинз по поводу обшитого дубовыми панелями коридора. – Должно быть, неплохо здесь работается.

– Мне вся прислуга так и говорит, сэр. Но дело в том, что я лично здесь не работаю.

– Ах да, верно, – спохватился Скинз. – Но ты в этих шмотках разгуливаешь здесь вовсю, да еще, смотрю, и на побегушках у этого инспектора. Тут что же, у всех полицейских личная горничная?

– Что-то вроде этого, сэр, – невозмутимо ответила я, открывая дверь столовой. – Леди Хардкасл, инспектор Сандерленд – это мистер Мэлоуни.

Жестом я пригласила музыканта войти, что тут же вызвало на его лице усмешку.

– Зовите меня Скинз, начальник, – чуть ли не с порога объявил он, протягивая инспектору руку. – Все меня так зовут.

Взмахом руки ударник поприветствовал сидевших за столом.

– Леди, – с почтительностью произнес он затем и, не дожидаясь приглашения, уселся. Я тоже заняла скромное место в уголке.

– Спасибо, что согласились встретиться со мной, мистер Мэлоуни, – поблагодарил пришедшего инспектор Сандерленд, придвигая кресло и усаживаясь. – И кстати, примите искренние соболезнования по поводу смерти вашего друга. Вы ведь дружили с мистером Холлоуэем?

– Можно сказать, что да, инспектор, – кивнул Скинз. – Вместе мы проработали… сколько? Ну, наверное… Даже не знаю, года три… Мы все время в разъездах. А человека всегда быстрее узнаешь в турне.

– Да-да, вы правы, сэр. А что вы можете сказать про остальных музыкантов? С ними у вас тоже сложились дружеские отношения?

– И с ними тоже, начальник, и с ними. Ближе всех мне Барти. И еще Роллз, он, сдается мне, хорошо управляется с делами. Неплохо, во всяком случае.

– А мисс Монтгомери? – поинтересовался полицейский.

– Странная она. Но поет точно соловей, поверьте.

– Странная, сэр?

– Ну, как вам сказать? Чуток бы поменьше ей высокомерия. А она ведет себя так, будто себе на уме. Будто ей и дела ни до кого нет. Понимаете меня?

– Вполне, сэр. Ну, а теперь об этой вечеринке по случаю помолвки. Вам ведь частенько приходится выступать на подобных торжествах?

– Они наш хлеб с маслом, начальник.

– Значит, и эта вечеринка тоже пришлась кстати? Подработаешь малость, расплатишься по счетам и так далее?

– Верно, сэр. Именно так. Хотя эта свалилась как снег на голову.

– То есть?..

– Ну, нам вручили билеты, и, как говорится, собирай пожитки, да поскорее. Выехали в шесть утра. Видели бы вы, сколько барахла с собой тащили. Оглянуться не успели.

– Понимаю. И часто такое случается?

– С Ролли почти всегда. Наш Ролли легок на подъем. С ним не знаешь, где через час окажешься. Но вообще-то куда чаще мы уже за пару недель знаем, где придется выступать. Планируем, так сказать. Но иногда…

– Что иногда, мистер Мэлоуни?

– Иногда, инспектор, приходится нестись как угорелым. А выступив, так же быстро срываться с места.

– И возвращаться домой?

– Иногда и не домой, а на другое выступление. Никогда толком не знаешь.

– И вам это кажется непонятным? Порой даже подозрительным?

– Ну да. Ничего не могу поделать с собой, но да – кажется.

– А на этот раз вы что-то заподозрили?

– Да нет, ничего такого не было, это точно, но ведь сам-то я не глухой и слышал, что случилось в библиотеке. И кое-что меня тут удивляет.

– Что вы слышали насчет мистера Холлоуэя, сэр?

– Слышал, что заехали ему по голове так, что мало не покажется, да оставили подыхать. Так все кругом говорят, – ответил Скинз.

– Все верно, сэр. Сначала мы думали, что это ограбление.

– Ограбление? Глупости!

– Что, по-вашему, не похоже на ограбление, сэр? – продолжал Сандерленд.

– Мы музыканты, инспектор. Тут шагнешь чуть в сторону – и уже пошли разговоры. И потом – ну что у нас можно стащить?

– Не сочтите за оскорбление, сэр, но и я так вначале подумал. Решил, что вор надумал что-нибудь стащить и кто-то его заприметил. Но потом мы обнаружили, что пропал футляр от трубы. Вот тогда я призадумался, – сказал полицейский.

– Думаете, кто-нибудь увел его футляр? Пустой футляр для трубы?

– Снова в точку, сэр. А был ли он пуст?

– Был ли пуст? Гм. – Скинз на секунду задумался. – Вот что, инспектор. Послушайте, не люблю говорить наобум и не хочу никого втягивать, но в том футляре могло что-то лежать. Вот это я и подозреваю.

– И что там, по-вашему, могло оказаться? – чуть подавшись вперед, стал допытываться Сандерленд.

– То-то и оно. Точно не могу сказать. Но кое-что слышал, только и всего.