Нова Рен Сума - Воображаемые девушки

Я уже собиралась улизнуть в дом, когда Пит направился прямиком ко мне.

– Зачем вы забрали мою машину? – жалобно спросил он.

– Я твою машину не забирала.

– Тогда зачем она понадобилась твоей сестре? Ты хоть представляешь, как мне пришлось добираться домой? Думаешь, это смешно, Хлоя? Нет, это не смешно.

– Нас подвезли, – вступил в разговор Оуэн, практически защищая меня. – Вот как мы добрались вчера домой.

Пит сердито посмотрел на него.

– Надо было вызвать копов. – Но потом в его глазах появилось бессилие, он смягчился и быстро добавил: – И я бы вызвал. Будь это кто-то другой, а не Руби.

Услышав ее имя, Джона сделал шаг вперед и стал внимательно слушать. Парень, который привез Пита, смотрел на дом, словно ждал, что Руби вот-вот выйдет на корявое крыльцо, откроет дверь без ручки и предложит им войти. Но такое вряд ли бы случилось. Даже если она и проснулась, то не стала бы себя утруждать.

Я повернулась к Питу, снова ощутив ту уверенность, которая рождалась во мне лишь потому, что я была сестрой Руби – я по-прежнему была ей, и сейчас – больше, чем когда-либо.

– Ты сам отдал ей свои ключи, – сказала я. – Сказал ей, чтобы она взяла твою машину, помнишь?

Он застыл на месте.

– Нет, не помню.

– Не помнишь? – Я попыталась посмотреть на него так, как посмотрела бы Руби, но не была уверена в том, что это сработает.

– Да не знаю! – Он мельком взглянул на брата, потом на своего друга, потом на Джону, который, похоже, был совсем не рад происходящему, и, наконец, произнес: – Может. Может, так и было.

– Чувак, да какая разница? – вмешался его друг. – Забери уже ключи и поехали.

И тут все посмотрели на меня.

– Вы имеете в виду, у Руби? – спросила я. – Но она еще спит.

Между нами повисла тишина, все ждали, что будет делать Пит. Особенно этого ждал Джона – войдет ли Пит в дом, поднимется ли в комнату, где спала Руби, схватит ли ее и начнет ли трясти, чтобы она проснулась и нашла ключи? Или пороется в ее карманах? Или попросит Джону или меня?

И тут я ощутила холод за спиной. Она была где-то рядом, может, подслушивала, притаившись за деревом и накручивая волосы на бигуди.

Может, она пыталась сказать мне что-то.

Руби, бывало, подкрадывалась ко мне сзади и нашептывала в волосы какое-нибудь послание, а потом исчезала, и ее слова, словно пушинки одуванчиков, залетали мне в уши. «Высунь язык», – говорила она мне – и бах! Я вляпываюсь в неприятности с водителем автобуса. Или что-то типа: «На воротах не было предупреждения, что проход запрещен. Клянусь своей матерью, офицер!»

Она точно была где-то поблизости, мысленно передавал мне слова, которые нужно было сказать. Я прямо-таки ощущала, как они щекочут мне ухо. Мы так долго были в разлуке, что я и забыла, каково это говорить за нее – точно так же, как она делала это за меня, и никто не чувствовал разницы.

Но еще я всем телом ощущала Оуэна, который на один короткий миг встретился со мной взглядом, а потом быстро опустил глаза, как будто его ужалили, и уставился на свои ботинки.

– Ладно уж, – сказала я Питу. – Я пойду поищу ключи. Только не двигайся с места. Жди здесь.

Руби не хотела, чтобы он заходил в дом. Она хотела, чтобы я обошла его и скрылась за углом, где парни не могли видеть нас. Она хотела и кое-что еще, например горячих вафель, но я решила, что это может подождать до тех пор, пока мы не разберемся с Питом.

Я обошла дом, который был похож на дерево: его углы торчали в разные стороны, как ветки, и он тянулся вверх, к небу.

Руби была внутри, за раздвижной стеклянной дверью, выспавшаяся, в сарафане и ботинках, и выбирала начинку для вафель. Ее ноги сияли чистотой, от грязи не осталось и следа. Я уже даже начала сомневаться, не приснилось ли мне это, настолько неуместными казались воспоминания о том, что я видела.

– Пахта или черника? – спросила она меня. – Ты первая выбираешь.

– Черника, – не задумываясь, ответила я. – Значит, ты слышала? Про ключи?

– Слышала.

Руби закинула две вафли в тостер и наблюдала, как краснеют спирали. Она отодвинула в сторону каталоги с обувью и невскрытые конверты, чтобы я могла поставить на стол тарелку. Сестра даже умудрилась откопать где-то чистую вилку, но только одну, и значит, кому-то из нас предстояло есть вафли руками.

– Я бы очень хотела отдать Питу его ключи, – сказала Руби, – ибо это бы быстро избавило нас от него.

– А почему ты не можешь?

– Потому что.

Она вытянула кулаки и разжала их. Никаких ключей.