Джо Лансдейл - Заключенный 489

486 — самое крайнее у дерева, — сказал Уилсон.

Ага, это она, нам пришлось пустить ток два раза. Первый заряд её не убил, только со второго раза им это удалось, но о таком я никогда не слышал. Три удара — это же кого надо было три раза током шарахнуть, может, неполадка какая. Возможно, только с третьего раза получилось подать достаточно тока и прикончить бедолагу.

Господи, — пробормотал Уилсон, — это же как должно было долбануть.

Хороший вопрос, походу скоро нас ждет работенка, — вопрос был риторическим, поэтому Бернард не ответил.

Он отошел от окна, и в этот момент снова погас свет. Темнота, свет вернулся.

А вот это, сказал Бернард Уилсону, стоящему под окном, — ты бы назвал несусветной хернёй.

Бернарда пробил озноб, как если бы ветер принес прохладу с моря, только вот не было никакого ветра, на деревьях даже листья не шелестели. Скоро как по часам поднимется ветер, всколыхнёт волны, закачает ветви деревьев, но сейчас остров был неподвижен, как тот проклятый мертвяк, дымящийся на электрическом стуле. Бернард поднял пластиковый стаканчик, поставил его на тумбочку, а затем подобрал печенье и доел его. Пол всё равно был чистым, а он очень хотел печенье.

Закончив уборку, он подошел к шкафу, достал бутылку с жидким антацидом и отпил прямо из горлышка. На вкус лекарство напоминало мел, Бернард не знал, чем вызваны его проблемы с желудком. Работа была не такой уж хлопотной, но вот живот часто болел.

Возможно, так сказывались последствия его прошлой жизни или что-то наследственное. А может быть, перенервничал из-за воспоминания той жуткой казни, как бы то ни было, два-три раза в неделю ему приходилось принимать лекарства.

Как он и ожидал, подул морской бриз, он услышал шелест листьев, больше напоминавший кашель туберкулезника. Ветви ударялись друг от друга и гремели, как игральные кости в стаканчике игрока. Ветер принес прохладу.

Через открытые окна он посмотрел в просвет между деревьями и увидел блики, пляшущие на поверхности воды. Бернард сделал большой вдох, отошел от окна, натянул легкое пальто, взял фонарь, вышел из дома и направился к пристани.

Уилсон шёл где-то позади него со своим фонарем, именно сюда вскоре должен был прибыть Кетл. Когда Бернард дошел до причала, Тогл уже был там. Он припарковал погрузчик неподалеку от свежей могилы, лопаты лежали рядом. Подошел Уилсон и встал рядом с Бернардом, засунув руки в карманы пальто.

Здорово. — Сказал Тогл.

Бернард кивнул, Уилсон поздоровался с ними обоими. Своей манерой радоваться встрече независимо от обстоятельств он напоминал большого щенка. Тогл предпочитал проводить время в одиночестве, он неплохо ладил с Уилсоном, но проводил с ним или Бернардом времени больше, чем требовалось по работе. У Тогла была своя комнатушка внизу, рядом с гаражом. Там он смотрел фильмы на дивиди на своём маленьком телевизоре.

Он пересматривал одни и те же фильмы снова и снова, в основном боевики. Само собой, телевидения у них не было, смотреть было нечего. Как Бернард ждал новых книг, так и Тогл ждал, когда привезут новые фильмы. Бернард тоже пробовал что-нибудь посмотреть, но ему это быстро наскучило, поэтому он и дальше решил развлекать себя чтением и мастурбацией.

Хотя последнее давалось ему всё с большим трудом. Ему никак не удавалось вообразить себе женщину, которая согласилась бы с ним лечь в постель. Ему вообще было довольно трудно представить себе женщину. Что крайне его расстраивало.

У Тогла был с собой термос с кофе. Так что он налил себе немного. Бернарду кофе он не предложил, но Бернард нисколько не расстроился из-за этого, ему пришлось бы пить из одной чашки с Тоглом, а от Тогла вечно несло жевательным табаком и нестиранными трусами. Бернард взял одну из заранее подготовленных лопат и опёрся на неё.

Уилсон заговорил первым, он говорил о погоде, как будто они сами не заметили, что поднялся ветер и скоро они промокнут. Уилсону просто нравился звук собственного голоса.

Уилсон был дружелюбным и довольно приятным пареньком, но Бернард ненавидел его бесконечную болтовню, но для себя он решил, что, когда мальчик отслужит свое, он уедет с острова. Должен уехать, не то что он сам. Он пробыл в этом месте так долго, что уже не верил, что заслуживает право на нормальную жизнь во внешнем мире, где нормальные люди общаются, болтают за обеденным столом, занимаются любовью и создают семьи.

Этот Одинокий Остров казался единственным реальным местом на свете. Однажды Бернард понял, что ненавидит трёп Уилсона, потому что завидует ему. Уилсон наверняка покинет этот остров, был уверен в том, что из них всех у него одного был шанс на нормальную жизнь. Он хотел, чтобы мальчик уехал, но тот факт, что парень мог это сделать и сделает непременно, вызывал в нем лютую зависть.