Сабина Тислер - Похититель детей

Женщина никак не отреагировала на приветствие. Даже глазом не моргнула. Только медленно повернула голову, глядя сквозь Элеонору. Той показалось, что женщине лет около сорока, хотя фигура у нее была как у тридцатилетней. Только морщины вокруг глаз были глубокими и резкими, словно их нагладили утюгом. Ее волнистые волосы средней длины отливали красным. «”L’Oreal”, — подумала Элеонора. — Потому что ты этого достойна. Красно-коричневый цвет, каштан. Каждый месяц волосы нужно подкрашивать, и вообще это редкостная гадость. Туристка. Заблудилась, наверное. Во всяком случае, не итальянка. Итальянки не смотрят так долго, они тут же начинают тараторить».

— Добрый день, — сказала наконец женщина. — Красиво здесь у вас.

— Хм… Спасибо. Я Элеонора Проза. Чем могу вам помочь?

— Разрешите, я немного осмотрюсь… Последний раз я была здесь десять лет назад.

— Хотите воды? — Элеонора поставила бутылку на стол на террасе.

— Это было бы любезно с вашей стороны.

Элеонора ушла в дом за стаканами, а Анна села на стул и попыталась понять, что же вокруг изменилось. На месте довольно большой части дубового леса появились виноградники, оливковые деревья покрывали холмы, а руины, где прежде сохранились лишь стены, теперь превратились в дома, и дорога к озеру, как ей показалось, стала намного шире. Кипарисы на восточном склоне вытянулись почти в три раза, а кактусы возле дома разрослись настолько, что теперь внушали уважение даже диким свиньям. До той самой пятницы перед Пасхой она любила это место больше всего на свете. Она могла сидеть здесь часами, дремать, мечтать и мысленно бродить среди холмов, пока Гаральд и Феликс путешествовали, наблюдая за лесной живностью, строили пещеры или ловили рыбу в озере.

Вернувшаяся Элеонора поставила на стол бокалы и откупоренную бутылку вина.

— Это если вам захочется выпить…

Анна с благодарностью улыбнулась. Большой бокал воды и маленький вина — сейчас это было именно то, что нужно.

— Меня зовут Анна Голомбек, — сказала она, — и мне было просто любопытно… Десять лет назад я проводила отпуск в этом доме вместе с мужем и сыном. Мы каждый вечер сидели на этой террасе… для меня это место словно кусочек родины.

«Что за чушь я несу? — подумала она. — Ну да все равно. Главное, я здесь».

И она негромко добавила:

— Это было замечательное путешествие. Я всегда буду помнить о нем. Тогда здесь жили пожилые супруги, Пино и Саманта. Они сдавали комнаты отдыхающим и готовили для них еду. Естественно, если кто-то этого хотел. Позади, с другой стороны дома, была маленькая кухня, где каждый мог готовить для себя.

— Там, за домом, теперь живу я, — сказала Элеонора. — Комната, кухонная ниша, спальный уголок, ванная, да больше мне и не надо. А эти апартаменты я сдаю. На жизнь хватает.

«Вот и я так хочу, — подумала Анна. — Кухонная ниша, спальный уголок, ванная… И чтобы все осталось позади. И призраки прошлого тоже. Сбросить балласт. Не иметь ничего. И чтобы больше не надо было ничего делать. Ни за что отвечать. Чтобы был выбор — делать себе хорошо или разрушать себя. Иметь наконец право плыть по течению».

— Вам можно позавидовать, — сказала она.

— Правда, иногда бывает страшно одиноко, — ответила Элеонора. — Обычно сюда никто не заходит, Я имею в виду, как вы. Летом, когда здесь бывают постояльцы, все о’кей, мне хватает общения, есть чем заняться. Но зимой… Что тогда делать целый день? И обычно я на несколько недель уезжаю назад, в Германию.

— А давно вы здесь?

— Уже восемь лет. Семь лет назад я развелась. И причина вовсе не в моем муже. Бедняга ни в чем не был виноват, это я хотела вырваться на свободу. Хотела еще раз что-то изменить, еще раз что-то себе доказать. А что, я и сама толком не знала. Наверное, выдержу ли я общество себя самой. — Она широко улыбнулась. — И мне пришлось стать сантехником, каменщиком, столяром, причем я великолепно чувствую себя в этой роли. Потому что дом оказался развалюхой.

— В то время мне не показалось, что он нуждается в ремонте…

— Может быть, не знаю… — Элеонора пожала плечами. — В любом случае, Пино и Саманта годами ничего здесь не делали, и когда они продали дом мне, он уже был порядком запущен. Я тогда не знала ни слова по-итальянски, но однажды случайно познакомилась с одним немцем. Он отошел от дел в Германии, жил здесь и оказался искусным ремесленником. По крайней мере, я так считала. И он отремонтировал дом. Но теперь, похоже, все, что он сделал, снова пришло в негодность. И нужно начинать ремонт заново. А это сложно. Когда у меня постояльцы, я не могу сорвать пол террасы, чтобы правильно проложить канализационные трубы, а значит, приходится ждать до зимы. А зимой здесь чертовски холодно. Чаще всего, невыносимо холодно.