Джонатан Келлерман - Жертвы

Женщина – Майло знал, что она представляет собой половину семейного трастового фонда Гранта и Бонни Джо Феллингер – покрасила волосы и стала блондинкой. Один из тех приемчиков, к которым прибегают женщины, чтобы удержать мужа, когда время делает свое дело?

Опустив в карман связку ключей от дома, Бонни Джо взяла мужа под руку, и они зашагали по кварталу на север. Мимо припарковавшегося на другой стороне улицы «Порше 928».

Свой «Порше» Рик приберегал для воскресных поездок, но никогда не отказывал в просьбе поделиться. На глазах у Майло пара прошла мимо и растворилась в темноте. Но уже через несколько минут Феллингеры появились снова.

Миновав дом, супруги не остановились и продолжили прогулку в южном направлении. Ни на секунду не останавливаясь, Грант Феллингер запечатлел на щеке жены нежный поцелуй. Она чмокнула его в ответ.

Воплощение супружеского счастья. Хоть переноси на рекламу морских круизов – вот она, романтика среднего возраста.

Им определенно было комфортно в обществе друг друга. Когда они возвращались во второй раз, рука Феллингера уже лежала на плечах жены, а она обнимала его. Простота и непринужденность, свойственные лишь по-настоящему счастливым парам, были здесь налицо.

Майло считал, что этому описанию соответствуют они с Риком – столько лет вместе, а споров все меньше, и драматические моменты почти сведены на нет.

Огромное достижение, если учесть, какому стрессу оба подвержены на работе. И как оба склонны к чудачествам. К тому же дома у них, выросших в определенную эпоху, эмоциональное выражение никогда не было заметным фактором. Так что держаться за руки – это не для них, даже в Западном Голливуде, где показывать чувства на людях – обычное дело.

Времена изменились. Интеллектуально Майло понимал и принимал это, но иногда, видя обнимающихся и целующихся где ни попадя подростков, он ощущал себя стариком. Рик никогда своего мнения на этот счет не высказывал, но определенно придерживался того же, что и Майло.

Да, черт возьми, они старели. Даже сидеть становилось трудно, суставы как будто коченели. А уж что говорить о мочевой системе…

Голубки вернулись домой. Муж сказал что-то, и жена громко рассмеялась. А потом еще раз, когда он вдобавок к сказанному похлопал ее пониже спины. И однако же при всем этом мерзавец не забывал трахать Урсулу Кори и бог весть сколько еще других женщин.

Артист, каких мало.

Но скрывает ли он что-то похуже супружеской измены?

Непринужденный смех Бонни Джо снова и снова звенел у Майло в ушах.

Да она же любит его.

Легко здесь не будет.

Вечер третий. Флора Салливан возвращается домой, в Хэнкок-Парк, и Мо Рид следует за ней на безопасном расстоянии. Через час и пятьдесят две минуты она выходит, толкая перед собой кресло-каталку с сидящим в нем мужчиной. Он примерно одного с ней возраста, седоволосый, симпатичный и широкоплечий – контраст тем более заметен, если сравнить верхнюю половину тела с тонкими, высохшими ногами.

Салливан становится перед креслом и поправляет мужчине воротник. Он улыбается. Она подталкивает каталку к тротуару. Припаркованных машин на Джун-стрит немного, и Рид беспокоится, что трехлетний «Мустанг», позаимствованный из конюшни конфиската отдела борьбы с наркотиками, может броситься в глаза вышедшей на прогулку паре.

Но Салливан и мужчина в кресле смотрят только друг на друга. Разговаривают. Она еще несколько раз поправляет на нем одежду. Он ловит ее руку и на мгновение прикасается к ней губами.

Салливан целует его в затылок и, стоя у него за спиной, кусает губу и смотрит вдаль. Этот тоскливый взгляд, которого не видит ее спутник, – единственный намек на то, что жизнь далеко не безоблачна.

Других автомобилей, кроме белого «Порше», детективы не обнаружили, а вместить коляску он не может, так что Рид вовсе не удивлен бесшумным появлением огромного черного фургона, над задним левым бампером которого поблескивает золотом название одной из крупнейших в городе фирм по прокату лимузинов. Из машины выходит одетый в черную форму водитель. Его мгновенная улыбка и энергичный приветственный жест свидетельствуют о том, что все трое встречаются не в первый раз. Флора Салливан и мужчина в кресле машут ему в ответ.

Водитель открывает заднюю дверцу, и из недр салона выезжает и опускается до уровня тротуара электрическая платформа. Кресло завозят по платформе внутрь, и дверца закрывается. Флора Салливан обходит лимузин спереди и, не дожидаясь помощи от шофера, занимает место за рулем.