Стюарт Тёртон - Семь смертей Эвелины Хардкасл

Оставляю Дарби, пусть проспится, и иду в конец коридора, где находятся апартаменты Стэнуина. Скорее всего, страх вынудил его поселиться в этом заброшенном уголке особняка, вдали от скромных удобств Блэкхита. Стэнуин сделал очень мудрый выбор. Половицы – его осведомители – громким скрипом возвещают о моем приближении, а выход из длинного коридора только один. Шантажист считает, что его окружают враги, и я не премину этим воспользоваться.

Прохожу в приемную, стучусь в дверь спальни Стэнуина. Меня встречает странная тишина, кто-то очень старается не шуметь.

– Мистер Стэнуин, это констебль Джим Раштон, – говорю я, пряча кастет. – Мне надо с вами побеседовать.

Из-за двери доносится мешанина разнообразных звуков: кто-то проходит по комнате, скрипит задвигаемый ящик стола, что-то переставляют, а потом сквозь дверную раму слышен голос:

– Входите!

Тед Стэнуин сидит в кресле, держит в руках левый сапог, яростно, по-военному, драит его обувной щеткой. Я чуть заметно вздрагиваю, вспоминая, что совсем недавно, в лесу, обыскивал труп этого человека. Блэкхит-хаус вернул его к жизни, как заводную игрушку, чтобы повторить все с самого начала. Если это не ад, то дьяволу давно пора брать уроки в Блэкхите.

На кровати спит телохранитель Стэнуина, шумно сопит сквозь повязку на носу. Странно, что Стэнуин не только оставил его в своей спальне, но и заботливо повернул свое кресло к кровати. Судя по всему, Стэнуину громила чем-то дорог.

Интересно, как бы он себя повел, если бы знал, что Дарби спрятан в детской.

– А, вот и наш герой объявился! – Стэнуин поднимает глаза на меня.

– Простите, вы ставите меня в тупик, – недоумеваю я.

– Плохой был бы из меня шантажист, если бы не поставил, – усмехается он, предлагая мне шаткий деревянный стул у камина.

Я переставляю стул поближе к кровати, переступаю через грязные газеты и сапожную ваксу на полу.

Стэнуин одет как джентльмен, в отглаженную белую сорочку и черные брюки без единого пятнышка – скромный наряд, сродни ливрее конюха или лакея. Неужели все, что он заработал за девятнадцать лет шантажа, – это право самому чистить сапоги и жить в полуразвалившемся особняке? Багровая паутина сосудов покрывает его щеки и нос; впалые глаза, воспаленные от недосыпания, выслеживают чудовищ.

«Чудовищ, которых он сам сюда пригласил».

Кичливость скрывает душу, сгоревшую дотла; пламя давно угасло. Он покорился судьбе, и теперь его согревают только чужие секреты. Сейчас он боится своих жертв не меньше, чем они боятся его.

Жалкая участь Стэнуина чем-то мне знакома и вызывает невольное сочувствие; глубоко внутри, там, где обитает настоящий Айден Слоун, пробуждается какое-то неясное воспоминание. Я приехал в Блэкхит из-за женщины. Я хотел ее спасти, но не смог. Блэкхит должен был дать мне шанс… еще одну попытку?

Ради чего я сюда приехал?

«Не думайте об этом».

– Что ж, давайте перечислим факты. – Стэнуин пристально глядит на меня. – Вы сговорились с Сесилом Рейвенкортом, Чарльзом Каннингемом, Даниелем Кольриджем и еще несколькими лицами. Вас интересует убийство девятнадцатилетней давности.

От неожиданности у меня путаются мысли.

– А чему вы так удивляетесь? – спрашивает он, разглядывая тусклое пятно на блестящем сапоге. – Рано утром приходил Каннингем, якобы по поручению своего толстяка-хозяина, расспрашивал об этой давней истории. Потом явился Кольридж с теми же вопросами. Обоих интересовал один из убийц юного Хардкасла, тот, кого я ранил. А теперь вот вы. Любому, у кого в голове есть хоть какие-то мозги, сразу станет ясно, в чем дело.

Он смотрит на меня, прячет расчетливость под напускным безразличием. Под пристальным взглядом я молчу, подыскивая нужные слова, чтобы развеять подозрения. Молчание затягивается.

– Вот мне и стало любопытно, с чего бы это у вас такой интерес, – хмыкает Стэнуин, опускает сапог на газету, вытирает руки тряпкой и начинает перочинным ножичком вычищать грязь из-под ногтей, потом говорит негромко и ласково, будто сказку рассказывает: – Есть две причины, способные вызвать такой внезапный приступ праведного интереса. Либо Рейвенкорт прослышал о скандале и попросил вас, за определенную мзду, провести расследование. Либо вы решили прославиться, раскрыв громкое дело.

Я по-прежнему молчу.

– Послушайте, Раштон, – презрительно фыркает он. – Вы не знаете ни меня, ни моих дел, а мне хорошо знакомы такие, как вы. Вы – простой работяга, ухлестываете за девушкой из богатой семьи, только вам не хватает денег. Сделать карьеру, улучшить свое положение в обществе – похвальное стремление, но для этого нужны средства. И с этим я могу вам помочь. Информация – ценный товар, так что наше сотрудничество будет взаимовыгодным.