Леона Хард - Мистер Х. Стань моей куклой [СИ]

Мужчина некоторое время разглядывал без былого смеха, думал о своем.

Двери резко хлопнули за спиной. Кто-то закрыл, препятствуя выходу из зала.

Тогда я услышала продолжение прерваной речи здоровяка:

— Либо ТВОИ фотки будут украшать наш университет! Но прежде склонись и поцелуй ногу своего Хозяина!

— Х..х..хозяина? — вырвался вопрос. Отшатнулась, будто плетью ударили страшные слова. Теперь фразы про хозяина и кукол не казались глупостью или игрой. Я… я же человек? Нет?

Я не могу выполнять приказы. У меня свои мысли и желания и в них не входит стремление угождать хозяину.

— Я буду твоим хозяином, — произносил мужчина тихим голосом, от которого холодом обдало. — Я буду приручать тебя. Ведь хочешь спасти подружечку? Либо возьму ее, либо тебя. Или ты только на словах смелая? Склонись, девочка… Или ты склонишься или твоя подружечка…

Возьму… Склонись…

Меня бросало то в холод от общественных смешков, то в жар от его черных, свинячьих глаз, от лба, покрытого жиром или потом.

— Давай! — мужчина выставил одну ногу в сандалии, как на днях в случае с Марком и пошевелил пальцами ноги. — Поцелуй стопу хозяина.

Все звуки смешались в один жуткий гул, а видео перед глазами остановилось на огромной ноге здоровяка. Кадр перед глазами завис в одном положении — на больших пальцах ноги.

— Склонись!

Мне стало тошно, в горле образовалась вонючая горечь, пока послушно склоняла голову и медленно, как марионетка, оседала на одно колено, потом на второе. Не имея права стоять, лишь вот так, как кукла. Не человек, а покорное создание.

А какой был выбор? Как правило, любят издеваться оравой над одним человеком. Если будут издеваться над двумя, уже не так больно каждой из них. Поэтому травля обычно происходит над одним человеком. Если я сейчас позволю над собой издеваться, над Мэри им будет уже не интересно, весь энтузиазм направят на меня.

— Целуй! — приказ.

Я руки поставила на пол, ощущая ладонями прохладу, ногтями в последний раз процарапала пол. А на глаза брызнули слезы от понимания, что должна была сделать. Очень сильно затрясло от нервов. Захотелось не поцеловать, а откусить ему ногу или взять что-то острое и вколоть в вонючие пальцы.

— Стоп! Стоп! Стоп! — послушался голос, а за волосы кто-то схватил, грубо натянул пряди и кажется стянул резинку, сдерживающую пучок. Я запоздало схватилась за волосы, но те свободно упали на плечи и спину.

Справа на корточки присел парень, прядь малиновых волос скрывала его правый глаз. Широкая улыбка говорила о хорошем настроении.

— К… К… кк Как тебя зовут? — пальцем он указал на лицо.

Не успела ответить, как слева услышала другой голос, развернулась — а там рыжий парень, весь в веснушках, волосы, брови и щетина по цвету, как ржавчина.

— Катя? — спросил он, на что второй справа перебил:

— Точно Катя!

— Екатерина! — подтвердила я.

Парень с малиновой прядью засмеялся, оглушая зал нездоровым смехом, а потом соизволил ответить:

— Кабан, не стоит! — показал на ногу, к которой я склонилась, чтобы облизать и проклясть себя. — А то тебе отрежут эту ногу. Катя… — парень с выражением проговорил мое имя. Погладил меня по волосам, по спине, по завитушкам длинных волос. Зрачки у парня не естественные, большие, карие, не как у нормального адекватного человека, а будто под градусом алкоголя или под дозой наркотиков.

— Катя — игрушечка Бонечки! Правда, мы пол ночи гуляли, и он где-то спит. Какая у тебя комната в общежитии?

— 306! — сказать номер комнаты менее страшно, чем еще хоть одну секунду просидеть здесь на коленях рядом с богачами.

— Беги в общежитие. Бонечка сам придет к тебе…

Большего приглашения не требовалось. Я вскочила с колен, испуганно за озиралась по сторонам, нашла родную Сашу и вместе с ней побежала на выход. Не чувствуя ног, рук, плохо понимая, что происходит спустилась по лестнице. Мечтала только об одном — побыстрее оказаться за пределами ужасного места — логова богачей.

Уже будучи возле фонтана нас позвал вдруг голос:

— Эй! Вы…

Мы с Сашей плохо соображали от страха, потому что первой реакцией у нас была просто паническая атака. С криком «бежим» разделились в две противоположные стороны, согласно этому методу больше вероятность выжить хоть одной из нас.

От фонтана я побежала влево. По какому-то парку, пробираясь через деревья, по красивым розовым лепесткам, лежащим покрывалом на траве. Я бежала и только слушала стук сердца в ушах. Больше ничего.