Леона Хард - Мистер Х. Стань моей куклой [СИ]

Мы не стали нервировать Мэри сильнее, вышли с Марком за дверь, где встретили проснувшихся и веселых Сашу и Степана. Заметив наши лица и застывшие позы, они прекратили радоваться.

— А что происх…

— Вы были с Мэри? Что произошло на вечере? — перебила вопрос.

Влюбленная пара не знала, как ответить, пожали не знающе плечами, но рассоединились, перестали обниматься.

— Мы побыли на вечере примерно час. Выпили, покушали, потанцевали, а потом по-тихому сбежали. Скучно стало слушать снобов. — вдруг Саша мечтательно заулыбалась. — Пошли в парк. Там такой красивый сад во дворе. Розовая дикая вишня, а от нее лепестки на газоне. Красота! Потом вернулись ночью сюда. А с девочками я больше не виделась.

События прошлого вечера оставались по-прежнему загадкой.

Сегодня в воскресенье занятий по расписанию нет, поэтому я ходила по коридору возле комнаты Мэри и раздумывала над причиной, почему подруга не захотела прийти к нам в комнату, предпочла спрятаться у Вики и Саши. Почему? Я ей настолько противна? Со мной нельзя поделиться проблемами?

Метр налево метр направо. Назад — вперед, цокая маленьким каблуком на шлепках по коридору. Едва заходила в комнату, Мэри начинала плакать, орать не своим голосом. Истерить на всю комнату, хвататься за волосы и, как умалишенная, раскачиваться в кровати, а Вика ее обнимала, гладила по голове и пыталась сдержать за плечи. Я в тот же момент выходила и вновь топтала пол в коридоре.

Одногруппники шептались о случившемся. Поглядывали на дверь подруги, должно быть весь университет стал свидетелем позора. Обсуждали грязные сплетни. Я дерзко поглядывала в ответ на любопытствующих с намеком: «вас бы на эту фотографию». Может тогда бы поняли, какого это ощущать?

Я чувствовала вину и злилась на себя за невнимательность, за глупость. Ведь был подвох, но не остановила. Я должна была, должна была… не знаю, что сделать… взять девочек и привязать к кровати, настоять как-то. Жаль свой опыт не передашь чужому.

Сейчас глядя на закрытую дверь, где плакала Мэри, огороженная от остальных, понимала, как могла однажды попасть и я. Вспомнился лжешейх, как стояла перед дверью в ловушке мужских рук, желая сбежать от богачей тем вечером на выпускном. И если бы не лжешейх… это же он меня получается спас. Прогнал того пьяного с его предложением о тройничке и дверь открыл. Позволил сбежать. А если бы не отпустил, я бы вероятнее всего поучаствовала в любовных утехах и с тремя парнями, и так по нарастающей.

Хоть он и лжец, но спас от такого же состояния, в котором пребывала Мэри.

С раннего утра и до обеда Мэри то истерила, то впадала в состояние транса, лежала с лицом покойницы и смотрела в потолок. Угнетенное состояние подруги начинало пугать, слишком долго.

Саше разрешили войти с подносом еды, а мне — нет. Только при мне подруга начинала психовать. Я — больная мозоль. Шрам, который навсегда останется в памяти.

Как же я проклинала того парня-качка, который нравился Мэри и догадался пригласить меня на свидание. Я уверенна, что подруга винила меня, поэтому не пускала сейчас к себе. Думаю, именно с того момента Мэри поломалась, надломилась, как хрупкая ветка. Начала изводить себя диетами и, наверное, на вечере хотела доказать сама себе, какая красивая, стройная и, к несчастью, попалась моральному уроду, который поиздевался. Воспользовался и опозорил на весь университет.

Вскоре Саша вышла с пустым подносом, закрыла плотно дверь и горько вздохнула:

— Всё время плачет.

Я тоже привалилась к стене спиной и обе не знали, как правильнее поступить. Саша монотонно серебристым подносом стучала по коленям и создавала глухой, раздражающий стук.

Я должна что-то сделать. Двигаться, идти. Успокоить Мэри не могу, потому что я — косвенная причина бед и от моего вида ей только хуже.

— Пойдем к врачу? — предложила Саше, которая прекратила стучать подносом. Вопросительно изогнула бровь. — К психиатру или психологу в больничное отделение. Мэри, конечно, меня возненавидит еще сильнее, но боюсь это последняя стадия. А если она что-то сделает с собой? А вдруг в окно выпрыгнет?

Мы проходили врачей на этой недели, но Мэри не рассказала о результатах диагностики.

Действительно, во время путешествия до здания больницы повсюду видели белые карточки-фотографии, приколотые к стволам деревьев или к коричневым урнам в форме вазы. Какой моральный урод мог сотворить подобное? Кто за этим стоял?

Впопыхах вбежали в больницу, постучали по двери с табличкой «психиатр», но в ответ тишина. Возможно сегодня выходной день у врача, но, а нам что делать?