Нарек Акобян - Клятва раба

— До завтра, Макс, — сказал Венок, оглянувшись назад.

— До завтра, Венок, — подняв руку, попрощался я.

Подошел я к подъезду, посмотрел на машину, а машина была открыта. В машине лежал мой пистолет, который я положил на асфальт перед отъездом. Кто-то крикнул мое имя наверху, я посмотрел вверх, ну а как же: там ждала моя Лиана. Улыбаясь, я поднимался в квартиру, и дверь была открыта, Лиана подошла ко мне. Как я и предполагал, стала ругаться, что почему я, ничего ей не сказав, уехал, что почему я не взял свою машину. Но через минуту она посмотрела на меня и сказала:

— Знаешь что?

— И что? — поинтересовался я.

Лиана своими пальцами отдалила пучок растрепанных волос с лица своего и со своей женской нежностью высказалась:

— Я раньше искала причину, чтоб тебя обнять, а сейчас я больше не ищу никакой причины.

Эти слова для меня звучали так приятно, что прямо до мурашек.

— А я никогда не искал причину, просто делал то, что считал правильным, — взял ее замерзшие руки и согрел своими руками.

Звучит мой мобильный, едва проснувшись, я встал с кровати, отвечаю:

— Да, Слава.

— Макс, где ты? Почему не заходишь к нам?

— Все в порядке, Слава-джан, ты… ты дома? — заспанным голосом спросил я.

— Да… — Слава ответил ждущим тоном так, как будто хотел еще сказать о чем-нибудь.

— Тогда я перезвоню, когда подъеду к тебе, — предложил я.

— Ладно, тогда жду, брат… — согласился Слава и положил трубку.

Открыв глаза, почувствовал утреннее тепло. Погода была такой счастливой, зеленой и гостеприимной. Мы гуляли вместе с утра до вечера. Сначала мы пошли в обыкновенный сад, где можно было пообщаться с частичкой природы. Бегали дети любимых мужей и жен, любящих пар, их лица были такими счастливыми, как будто они нашли смысл своей жизни. Пары смеялись, шагая по узкой дорожке, держа друг друга так, как зеленые листья держатся своих листочков, — до самого конца своей жизни. Но среди детей и счастливых пар в саду невозможно было не заметить хмурые и разочарованные лица у нескольких пар. У них лица были как у спящих людей, которые еще не проснулись и еще бояться потерять свою жизнь во сне, не понимая, что нужно остановиться и проснуться, понимать, что счастье у влюбленных пар это прощение и понимание друг друга. День прошел незаметно. Кушали мороженое вечером, сели на карусель под названием «Торнадо», поднялись на крышу самого высокого здания на территории и полюбовались городом.

Прошла почти неделя, но очень быстро. Лиана не любила шикарные места или рестораны, если только на праздниках, поэтому дни прошли как у влюбленных студентов — без ресторанов, без отелей, без денег, а сходили в бистро, в театр, в кино, в экстремальные места. Рядом с Лианой проходят дни — незаметно, не спеша, а глаза у нее такие ясные, мне даже целой жизни не хватило бы, чтобы я мог насытиться ей.

Утро. Проснулся от шума посуды. Лиана всегда что-нибудь хочет найти в интернете, собирается готовить что-нибудь вкусное. Встал с постели, сижу на диване, слушаю звонок мобильного в моей рубашке, взял.

— Ало, — отвечаю я.

— Я у подъезда, удобно? — услышал голос Василя.

— Сейчас, — ответил Василю.

И на этот раз успел сказать Лиане, что вернусь попозже. Надел свою рубашку и спустился.

— Садись, холодно сегодня как-то, — предложил Василь, сидя в машине.

Я сел, и мы поехали. Дорога показалась длинной, потому что мы молчали. Я неразговорчив, но а он тем более. Не скрывая заинтересованности, спросил:

— Куда едем?

— Приедем — посмотришь, — ответил Венок, улыбаясь, хотя ответ звучал немножко грубым.

Мы остановились возле одного красивого деревянного дома, но почему-то ворота были очень старые.

— Войди, брат, — сказал Василь, положив руку на мои плечи.

Мы вошел в дом, вокруг нас мгновенно появились гламурные девушки со сладкими спинками. Они меня поднимали в комнату, на второй этаж.

— Наслаждайся, брат, — сказал Василь со второго этажа.

Оказывается, он уже успел подняться, пока я любовался девушками.

Поднимаясь, я засмеялся: вот зачем и куда мы приехали. Посмотрел я на девушек: одна была узкоглазой, ростом ниже меня, лицо у нее было маленьким, но фигура была непредсказуемо красива, кожа нежная, как у младенца. Другая была черноглазая. Необыкновенные глаза, фигура, не такая, как у первой девушки, хотя они были одного роста, но когда смотришь в ее глаза, не понимаешь, что внутри себя происходит. Их было примерно десять-пятнадцать, но из них самая красивая была одна девушка: она была голубоглазой, как море, кожа у нее была нежно-белой, но не такой, как у других, а не знаю, скорее влажной, но ее красота была в том, что она когда смотрела на тебя, как будто она мокро таяла от удовольствия. Ее звали Софьей. Несколько минут я насмотрел на них и сказал: