Нарек Акобян - Клятва раба

Когда Слава ушел, провожающая улыбка у меня превратилась в дикую ухмылку, которая могла бы убить любое существо, стоящее на моем пути, даже самого себя. «Может, я сделал неправильно, что врал своему другу, но я не могу позволить ему убить себя, у него есть дети, у него есть любящая жена, он не может оставить их, когда его присутствие стало нужным в семье, и его присутствие на земле будет востребованным до тех пор, пока у него есть любимые, а я могу и жить в небесах, или — кто знает — в аду», — подумал я, остановил машину возле леса и вошел в лес.

Было ночь. Я знал, что иду к двойной смерти, но я знал, что рано или поздно от пули Василя умрет мой друг. В моей душе на одно мгновенье стало одиноко, сам по себе думал на дороге: «У меня нет семьи, нет детей, а родители, может, уже забыли про меня, я не видел их, неужели я никому не нужен? Неужели нет никого, ни одного существа, кому я нужен всерьез, а не за деньги?» Дорога продолжалась все дальше и дальше. Я пошел встречаться не с волками, не с медведями, я пошел встречаться с самым диким существом в лесу — с человеком. Я в последний раз взглянул назад, потом посмотрел вперед и мгновенно остановился между двумя большими деревьями:

— Я здесь!!! Василь Западский, — крикнул я взволнованно.

В лесу, где слышен был только стрекот кузнечиков, все мгновенно стихло. Появились люди с «Калашниковыми», невозможно было даже их сосчитать, как будто они нашли свою добычу, но я почувствовал себя еще уверенным, потому что думал, что на этот раз добычей был тот, кого нереально было убить одному. В глазах толпы жила смерть, как будто они жаждали смерти, а Василь стоял впереди них.

— Где твой друг? — спокойным голосом спросил Василь меня.

— Я за него буду отвечать, он мой брат, — ответил я:

— Отрежьте ему руки и ноги и приносите ко мне, чтоб он не смог больше тратить свои силы, — крикнул Василь из темноты и отошел на несколько шагов назад.

Мое тело неожиданно стал дрожать, и я уже не смог почувствовать своих рук, как будто они замерзли. Я знал, что идти одному было самоубийством, но вдруг что-то нашло на меня, и со страхом онемевшими губами я громко крикнул:

— Отрежьте руки и ноги. Что бы ты ни сделал, душу мою не сможешь отрезать, Василь Западский!

— Отпустите его!!! — вдруг неожиданно волнованным голосом крикнул Василь, внимательно глядя в мои глаза, и продолжил низким голосом: — Отпустите, пусть уходит.

Все вокруг удивились решению Василя: как это? Он не мог так поступить, ведь он свое слово уже сказал. Они отпустили меня, но еще не ушли, и я еще не спешил уходить. Один такой невысокий парень из толпы его людей спросил Василя:

— Зачем так сделал?

Василь на этот вопрос перед всеми громким голосом ответил, как будто он хотел, чтоб я тоже услышал его ответ:

— Мне нужно было отрезать его руки и ноги, чтоб посмотреть в его душу, а он уже показал ее — душа у него своя.

Услышав это, все помолчали и медленно уходили, не спуская от меня глаз. Когда они ушли, я быстро зашагал к моей машине, но путь был неблизкой. Ночь стала постепенно темнеть еще и еще поярче, потому что что-то внутри меня стало светло, кажется, я всем и самому себе смог доказать, что могу отдать свою жизнь за своего друга, отдать то, за что я живу и дрожу.

Дорога назад была темной. Луны не было, батареек тоже, но и без них я смог обойтись…

— Почему тебя так долго не бывает дома? — открыла дверь и спросила Лиана — моя девушка.

— Извини, но есть дела поважнее, — невиноватым голосом ответил я.

И тут она задала такой вопрос, что я понял: она хочет поссориться со мной, если я на него не отвечу правильно.

— Хочешь сказать, что есть дела поважнее меня? — спросила Лиана.

— Хочу сказать: иди ко мне и не задавай мне много вопросов.

Она улыбнулась и мне показалось, что я действительно отошел от тяжелой ситуации.

— Я не знаю, как от тебя обидеться, — призналась Лиана.

— Потому что ты моя, просто ты мо-я, — сказал я и обнял ее.

— Люблю тебя, Макс, — стесняясь взяла меня за руки, так, как мы делали, когда познакомились.

В ту ночь мне не спалось, ляг спать, но все ровно спать была не охота. Кажется, мой день начался именно вечером. Вечером, когда темнота пожаловала из ниоткуда и покрывала своими крыльями все уголки земного шара. И вечер, как теплый ветер, ласкал себя теплым ветром, мыслями, понимая, что ему не хватает чего-нибудь… А чего именно ему не хватает, вечер один не смог бы догадаться никогда. А ведь вечер — характер соответствующего дня.