Нарек Акобян - Клятва раба

Значит, ученики Краба выбирались, так сказать, сами собой. Сам Краб предложил им стать своими учениками, а не как Наволь, кто набросился к славу и захотел управлять ею.

Мы уже подъехали к моему дому и уже стоим полчаса. Я попрощался и еще раз поблагодарил Венка за рассказ и поднимался наверх, в квартиру, где ждала меня Лиана.

Я знал, что мне еще многое предстоит увидеть, и мне нужно привыкнуть ко всему, к жизненному перевороту, к перевороту мыслей и быть готовым принимать новые идеи и смыслы, о которых я даже не слыхал в жизни. Вот, например, мне стало известно, что перед тем как согласиться, надо хорошенько подумать над тем: не предлагаешь ли ты свою волю ему навечно? И вот почему никогда не нужно клясться тому, кто нацелен на будущее, потому что твоя воля никому не принадлежит, и как я понял, даже не принадлежит самому себе, просто тебе дано разрешение: дать свою волю кому захочешь лишь до конца твоей жизни. О твоей обычности должны рассказать другие люди, которые основываются на твоих поступках. И когда мы ошибаемся, понимаем, что мы всего лишь люди.

Незаметно проходят дни. Сколько интересен день, столько он незаметен, а должно было быть наоборот. Вот так и прошли дни незаметные с Лианой. День с Лианой интересен, и ведь день прекрасен смехом, ночь — серьезностью, а она была именно такой. Она была для меня дикой девушкой, а мне это нравилось, ведь дикие девушки всегда верны своим принципам. Она была для меня очень дорога, а ведь я уже понял, что она и я — моя маленькая семья, и нам еще предстоит обогатить, имея детей. Сначала я не хотел иметь детей от нее, ну и вообще иметь детей я не хотел никогда… Не знаю, может, я боялся просто потерять ее или не доверял ей, думаю, просто не хотел осознать, что мы являемся семьей. Безусловно, есть в этом моя вина, ну а как же без этого, человек есть человек. Да, я Человек, потому что я, замечая, осознаю свою ошибку, но был бы ниже человека, если бы видел свою ошибку и не осознавал ее.

Я поехал в магазин и там купил самое обыкновенное обручальное кольцо. Открыл дверь, вошел в кухню, где она проводила почти весь день.

— Лиана, до восьмого января есть еще один месяц, — ее день рождения в тот день, но я напомнил ее о нашем празднике с ней, чтобы моя речь ей показалось интересной и приятной, и продолжил: — И я уже хочу тебе делать подарок, точнее, пообещать кое-что.

Лиана, как всегда, не отреагировала и не догадалась, что же за подарок я могу ей дать, делая кухонную работу. Наконец обернулась и спросила:

— И что же за подарок, Макс?

Ее мокрые руки пахли посудной пастой, застегнув рукава, она смотрела в мои глаза так «невинно», что я понял, она точно не знала, о чем я, я взял ее мягкую руку, протер своей рукой, и сказал немножко стесняясь:

— Стань моей женой до конца моих дней.

У ресниц Лианы появились маленькие капли слез, я думал, может, она не согласится. У меня внутри появились горячие сомнения, она взглядом хотела спросить меня о чем-нибудь, но не высказалась, смотрела на меня несколько минут и ответила, крикнув, вытирая свои слезы:

— Да! Да, конечно да, Макс!

И стало ясно, что это были слезы радости, внутренние сомнения превратились в огромное море радости, как кислота в одну секунду превращается в воздух, увидев свободу. Обнял ее, поднял на мои плечи, обрадовавшись, и скрутил ее вокруг меня. Вот оно, счастье, не знал, как себя вести, чтобы успокоиться от радости. После нескольких кругов посадил ее на стол, а она задумчиво смотрела на меня и улыбалась:

— Макс, это нужно отметить где-нибудь.

— Да, конечно, конечно, — ответил я и, когда не нашел, где можно отмечать, спросил: — А где?

— Ну не знаю, мне, честно, все ровно, — встала Лиана со стола и обняла меня.

Она надела свое самое красивое, а скорее, мое любимое вечернее платье, оно было темно-красного цвета с круглым вырезом на плечах. Она всегда надевала кольцо на средний палец, которое смогла свернуть вместе с пальцем, цвет кольца совпадал с цветом ткани ее одежды, хотя она выглядела как простой, так и шикарной для меня, а это совпадало с самой Лианой.

Мы поехали в ресторан, выбирая именно тот, где можно было бы танцевать и запомнить этот день до конца наших дней. Я знал несколько шагов танго — не любил танцевать, а Лиана, наоборот, очень любила. В тот день я должен был танцевать, а ведь этот день принадлежал сначала Лиане, а потом только мне.

Пригласил ее на танец. Она как будто украшала меня своей красотой, она была самой красивой девушкой в ресторане. Она танцевала, так искренне улыбаясь, так счастливо, что я понял, что этого я должен был сделать пораньше, ведь ее искренность вложила смысл в мою жизнь. Мы говорили друг другу тосты всю ночь.