Шери Лапенья - Посторонний в доме

– Не хотел бы я быть на месте Тома Краппа, – ответил Дженнингс.

Прокурор Сьюзен Граймс – одна из лучших в своем деле. Она умна и трезво смотрит на вещи, вот почему Расбах знает, что задача, которая ему предстоит, практически невыполнима.

Он тщательно перечислил ей все доказательства. И теперь он стоял в ее кабинете у окна, глядя на нее, сидящую за большим письменным столом. Дженнингс сидел напротив. Настал момент истины.

– Вы шутите, – сказала Сьюзен Граймс.

– К сожалению, нет, – ответил Расбах.

– Вы думаете, это сделала Карен Крапп, – сказала Граймс.

– Да, – ответил Расбах. – Но я понимаю, что это сложно доказать.

– Сложно? Скажите лучше, невозможно, – она глубоко вздохнула, сняла очки и потерла усталые глаза. – У Крапп сильный мотив. Мы знаем, что она была на месте преступления: у нас есть физические улики и чертово свидетельство этой другой женщины. Как там ее звали?

– Бриджит Крукшенк, – ответил Расбах.

– И она явно убегала с места преступления.

Расбах кивнул. Прокурор наклонила голову и продолжила:

– Но еще у нас есть отпечатки пальцев Бриджит на двери ресторана. Краппы утверждают, что Бриджит влюблена в Тома Краппа и пытается подставить Карен. Чем они это доказывают?

– Бриджит не признает, что влюблена в Тома, даже их бывшего романа не признает, – ответил Расбах. – Так что это их слово против ее. Но ее отпечатки по всему дому. И потом пистолет.

– Пистолет, – повторила прокурор. – Да, это действительно проблема. Краппы явно не оставляли его у себя в гараже. И они смогут доказать, что анонимный звонок с наводкой был от Бриджит, потому что ее отпечатки нашлись в телефонной будке.

Расбах кивнул.

– Да.

– И она была на месте преступления, поэтому вполне могла подобрать пистолет, – Граймс задумалась. – Если бы Бриджит просто уехала оттуда, если бы она просто дала показания против Карен, мы смогли бы пришпилить Крапп. Если бы только она не подбрасывала пистолет. А так это доказывает, что у Бриджит есть мотив.

– В этом-то и суть проблемы.

Она бросила на Расбаха пронзительный взгляд.

– Вы уверены, что нет никаких доказательств, что женщины действовали по предварительному сговору? Они ведь были подругами, правильно?

– Да. Но мы не нашли никаких доказательств.

Прокурор с сожалением покачала головой.

– Даже у самого неумелого адвоката не возникнет трудностей с тем, чтобы вызвать обоснованное сомнение, – сказала она. – Простите, но придется закрыть дело.

– Так я и думал, что вы это скажете, – ответил Расбах и мрачно посмотрел в окно.

После тюремных тягот возвращение домой кажется странным и великолепным. Карен наслаждается возможностью побыть в тишине и одиночестве, отсутствием враждебных взглядов, отвратительной еды и вони. Первые несколько дней напоминают лучший отпуск в ее жизни. Она поздно просыпается, долго лежит в полной ароматной пены ванне, готовит свои любимые блюда. Она обожает комфорт, для нее было пыткой его отсутствие.

И потом, она чувствует облегчение. Над ней больше не висит обвинение в убийстве. Ей все еще вменяют неосторожное вождение и подделку документов, но по сравнению с тем, что было, это мелочи. Джек Кельвин обо всем позаботится.

Облегчение неимоверное.

Не надо больше беспокоиться, что Роберт Трейнор найдет и убьет ее.

Не надо больше беспокоиться, что Том случайно узнает, что она не та, за кого себя выдает.

Не надо больше беспокоиться о том, кто пробирался в дом в их отсутствие. Потому что теперь они знают, кто это. И больше она не сможет этого делать. Они сменили замки. А еще установили новую охранную систему и не выключают ее, даже когда дома. Даже при том, что добились ордера на запрет Бриджит приближаться к ним.

Потому что кого когда-либо останавливал ордер?

Отношения с Томом наладились. Сначала она боялась, что они не смогут забыть о том, что им пришлось пережить. Ему не понравилось, что она солгала полиции, притворившись, что все вспомнила.

– Зачем ты это сделала? – спросил он, когда они были наедине. – Если ты не помнишь, почему нельзя было сказать правду – что ты не помнишь? – он был явно огорчен.

– Подумала, что так будет лучше, – ответила она. – Подумала, что это нам поможет.

Он обжег ее сердитым взглядом.

– Я не люблю ложь, Карен. Терпеть не могу ложь.

Он был очень расстроен, но, кажется, когда обвинение сняли, смирился. Карен не знает, кто, по мнению Тома, на самом деле застрелил Роберта Трейнора. Они об этом не говорят. Том знает, что она не помнит. И он точно верит, что Бриджит не в себе. Боится ее. Карен знает, что если Том и считает, что она застрелила бывшего мужа, то он понимает, почему она это сделала, и прощает ее. Ее он не боится.