Харлан Кобен - Не отпускай

Я прошел по парковке и круговым маршрутом вернулся туда, где оставил машину. На мне черная бейсболка «Бруклин Нетс» – таких полно, – и я иду с опущенной головой. И опять же, я не думаю, что кто-нибудь отнесется к этому делу серьезно, но всегда нужно иметь в виду какого-нибудь новобранца, который запросит записи с камер видеонаблюдения или что-нибудь еще.

Осторожность не стоит мне ничего.

Я сажусь в машину, выезжаю на федеральную трассу 280 и еду напрямик в Вестбридж. Звонит мой мобильник – это Элли. Она будто знает, что́ у меня на уме. Мисс Совесть. Я пока не отвечаю.

Вестбридж – это такая разновидность пригорода американской мечты, который в медиа называют «ориентированный на семью», или «состоятельный», или даже «элитный». Но Вестбридж никогда не дотянет до уровня «аристократический». Тут устраивают барбекю члены Ротари-клуба [2] Ротари-клуб – некоммерческая общественная организация представителей бизнеса и профессиональной элиты. – Здесь и далее примеч. перев. , проходят парады в честь Дня независимости, карнавалы Киванис-клуба [3] Киванис-клуб – международная благотворительная организация. , ярмарки органических фермеров по утрам в субботу. Детишки ездят в школу на велосипедах. Школьные футбольные команды хорошо оснащены, в особенности когда они играют против нашего конкурента Ливингстона. Малая лига все еще живет и процветает. Тренер Джосс умер несколько лет назад, но одно из полей назвали в его честь.

Я все еще останавливаюсь у этого поля, хотя теперь в полицейской машине. Да, я коп. Я думаю о тебе, Лео, – ты стоял до конца на правом поле [4] На правом поле в бейсболе обычно ничего не происходит, поэтому выражение имеет еще и идиоматический характер. . Ты не хотел играть – теперь я это знаю, – но ты понимал, что я без тебя, вероятно, тоже не стал бы играть. Некоторые ветераны все еще вспоминают тот матч без хитов [5] Хит – в бейсболе удар, при котором отбивающий достиг первой базы. в полуфиналах штата, когда я был питчером. Ты для той команды был недостаточно хорош, а потому администраторы Малой лиги назначили тебя статистиком. Я думаю, они так сделали, чтобы меня не расстраивать. Хотя вряд ли я тогда понимал это.

Ты всегда был более мудрым, Лео, более зрелым, так что тебе-то, наверное, все было ясно.

Я сворачиваю к дому и останавливаюсь на подъездной дорожке. Тамми и Нед Уолш, живущие в соседнем доме, чистят водостоки. В моем представлении сосед – типичный Нед Фландерс [6] Нед Фландерс – персонаж мультсериала «Симпсоны». , потому что носит жуткие усы и манеры у него какие-то уж слишком простоватые. Оба приветственно машут мне.

– Привет, Нап, – говорит Нед.

– Привет, Нед, – отвечаю я. – Привет, Тамми.

Вот такой я вежливый. Мистер Приятный Сосед. Понимаешь, я редкий вид для пригорода – ведущий правильный образ жизни, одинокий, бездетный мужчина встречается здесь почти с такой же частотой, как сигарета в клубе здоровья, – а потому я стараюсь изо всех сил выглядеть нормальным, скучным, надежным.

Безобидным.

Отец умер пять лет назад, и теперь, я думаю, некоторые соседи воспринимают меня как того холостяка, который все еще живет один дома и отлынивает от семейной жизни, как Страшила Рэдли [7] Страшила Рэдли – персонаж романа Харпер Ли «Убить пересмешника». . Вот почему я стараюсь поддерживать дом в надлежащем состоянии. Стараюсь приводить в дом благонравного вида девушек только в дневное время, хотя и знаю, что свидание не затянется.

Были времена, когда такой парень, как я, считался милым и эксцентричным закоренелым холостяком. А теперь, полагаю, соседи беспокоятся – не педофил ли я или что-нибудь в таком роде. А потому я делаю все, чтобы избавить их от этих страхов.

Большинству соседей к тому же известна наша история, а потому мое пребывание здесь выглядит резонно.

Я продолжаю помахивать Неду и Тамми.

– Как успехи команды Броди? – спрашиваю я.

Мне это совершенно безразлично, но опять же нужно соблюдать приличия.

– Восемь – один, – отвечает Тамми.

– Просто здорово!

– Вы должны прийти на игру в следующую среду.

– С удовольствием, – говорю я.

С таким же удовольствием я бы согласился, чтобы мне удалили почку без наркоза.

Я снова улыбаюсь, опять машу, как идиот, и направляюсь в дом. Я переехал из нашей старой комнаты, Лео. После того вечера я уже не мог смотреть на нашу старую двухэтажную кровать. Я всегда говорю «тот вечер», потому что не могу принять «двойное самоубийство», или «смерть в результате несчастного случая», или даже – хотя в это никто по-настоящему не верит – «убийство». Я стал спать внизу, на первом этаже, в комнате, которую мы называли «маленькой берлогой». Одному из нас, наверное, следовало это сделать несколькими годами раньше, Лео. Наша спальня годилась для двух мальчиков, но для двух тинейджеров стала тесновата.