Тэйлор Адамс - Выхода нет [litres с оптимизированной обложкой]

Дарби была на полпути, когда заметила кое-что – коричневую салфетку, подоткнутую под серебристую ручку кофейника.

Ее салфетку.

Она остановилась и развернула ее. На одной стороне ее слова «Встретимся в туалете…» и ответ Эшли, вероятно, ложный: «У меня есть девушка». На другой: «Если ты скажешь им, я убью их обоих». И наконец, под этим, округлым почерком ребенка, было написано сообщение Джей для нее:

«НЕ ДОВЕРЯЙ ИМ».

«Что?..»

Дарби вскинула глаза. Джей наполняла сейчас второй кофейник, держа красную кнопку, но наблюдала за ней выжидательно.

Дарби прошептала:

– Не… не доверять – кому?

«Эду и Сэнди?»

Джей не ответила. Только коротко кивнула, скрывая этот жест от двух других взрослых в комнате.

Дарби едва не спросила вслух, но не смогла.

«Почему? Почему мы не можем доверять Эду и…»

Грубая рука хлопнула ее по ключице, испугав.

– Три входа, поэтому три возможных направления атаки для Бивиса и Батхеда. – Эд вздохнул, подсчитывая на пальцах. – Входная дверь.

– Заперта на засов, – сказала Дарби.

– Переднее окно.

– Забаррикадировано.

– Туалетные окна?

– Их два. Я сломала одно из них сегодня вечером, чтобы залезть внутрь. – Она почувствовала, как ее плечи поникли. – Это то, о чем я беспокоюсь.

Дарби не просто беспокоилась, она была уверена теперь – этот маршрут Эшли и Ларс испробуют первым. Сложенные столы для пикников снаружи образовывали лестницу к выломанному окну мужского туалета. Это было еще одно слабое место строения, и Эшли точно знал о его существовании. Оно спасло жизнь Дарби дважды за сегодняшний вечер.

Эд все еще обдумывал это, и снова до нее долетел запах от его дыхания – водка или джин, может. «Пожалуйста, – подумала она. – Пожалуйста, не будь пьяным».

– Смогут ли они пролезть через них? – спросил он.

– Они попытаются.

– У нас не так много всего, чтобы блокировать их…

– Может… – Дарби размышляла, глядя на гаечный ключ в руке Эда. Она помнила про перцовый баллончик Сэнди, плюс кофейники с кипятком. Она кинулась к уборным, мысли метались. – Может, мы используем это в своих интересах.

– Как так?

Дарби открыла дверь и направилась в глубину вытянутого помещения, мимо зеленых кабинок, к выбитому треугольному окну на дальней стене.

– Эшли и Ларсу придется протискиваться через него по одному, чтобы добраться до нас внутри. Они не смогут лезть ногами вперед. Им придется делать это вперед головой, так, чтобы держать комнату под контролем со своим пистолетом, а потом им будет нужно перевернуться и падать вниз, приземляясь на ноги.

Эд смотрел на нее, впечатленный:

– И вы смогли туда залезть?

– Вот мой план. Один из нас будет… – Дарби осеклась, вспоминая свой разговор в этом же самом туалете, под теми же жужжащими лампами, только с Эшли. Два часа назад они спорили о том, кому быть человеком А (атакующим), а кому человеком Б (резервным). «Начиная с этого момента, – решила она, чувствуя комок в горле, – я только человек А. Больше никаких оправданий».

– Дара?..

– Я распластаюсь там по стене, – продолжила Дарби, указывая на самую дальнюю кабинку. – Прямо в том углу, и они не увидят меня, когда полезут внутрь, и…

Эд ухмыльнулся:

– Мы сможем поперчить первого из баллончика.

– И забрать его пистолет.

«И убить их обоих».

Братья вооружены и физически сильнее, поэтому позволять одному или обоим проникнуть внутрь будет смертельно опасно. Но это окно было естественным узким местом, и оно станет их единственным реальным путем для проникновения, если им не удастся сломать засов или пробраться через забаррикадированное окно. И Дарби знала: если Эшли проникнет первым с пистолетом, у нее будет неплохой шанс одолеть его перцовым баллончиком либо ошпарить водой. Если она сможет завладеть их «сорок пятым», это изменит правила игры.

Эд открыл дверь кабинки:

– Я буду охранять это окно.

– Нет. Это сделаю я.

– Дара, это должен быть я…

– Я сказала, это я сделаю, – огрызнулась она. – Я единственная, кто достаточно мал, чтобы спрятаться здесь. И я тот, кто начал всё это.

«И я больше никогда не буду человеком Б.

До тех пор, пока я живу».

Дарби ожидала бо́льших аргументов, но Эд только стоял и смотрел. Она также едва не поправила его насчет своего имени, раз и навсегда. Но не сделала этого, потому что, черт побери, для сегодняшней ночи «Дара» и так достаточно близко к правде. И она была благодарна, что ей не пришлось упоминать об алкоголе в его дыхании.