Фелисия Йап - Вчера

– Что… – Он словно не мог поверить своим глазам. – Это такая шутка, Клэр?

– Тебе не нравится книга?

– Дьявол…

– Но… но… Я подумала, ты всегда хотел, чтобы у тебя было первое издание «Миссис Дэллоуэй» с автографом.

– О господи. Что за ирония.

– Марк?

– Кэт. София. Вирджиния Вулф. Ты.

Мысли прокручиваются обратно, к сегодняшнему непонятному ужасу. Вчерашний разговор с Марком выглядит полной бессмыслицей. Мы наверняка говорили о том, что произошло позавчера. О чем-то ужасном. Если бы только я была дуо, как мой муж. Если бы я могла помнить, как он. Вот почему у дуо такое преимущество перед моно. Вот почему они считают себя высшим классом. Теперь я понимаю, что может дать лишний день памяти.

Нужно спросить Марка, прямо сейчас. Снова барабанить в дверь его кабинета. На этот раз не потому, что с ним хочет поболтать полицейский.

Я сама устрою ему допрос.

Я выхожу на свежий воздух. Солнце уже коснулось горизонта, и по саду ползают первые тени сумерек. На соседнем платане нахохлился угольно-черный ворон – он с подозрением таращится на меня, засунув между сучьев клиновидный хвост. Завывавший целый день ветер наконец утих. Кусты вдоль садовой дорожки и листья на деревьях застыли неподвижно. Умолкли даже птицы вдалеке. Мертвая тишина.

Похоже на затишье перед бурей.

Я дохожу до конца дорожки и стучусь в дверь Маркова кабинета.

– Уходи, Клэр, – говорит он. – Я работаю.

Ту же отмазку я слышала сегодня утром. Факт: фраза «Я работаю» – это любимое блокирующее устройство Марка, он пускает его в дело всякий раз, когда хочет избежать разговора со мной. Сейчас, однако, я уверена, что работа – последнее, чем он может заниматься у себя в кабинете.

Мой муж снова врет.

– Открой дверь.

– Прекрати, Клэр.

– Я хочу знать, какая между ними связь. Между Кэт и Софией. Ты назвал обеих на одном дыхании. Я хочу знать, почему Ричардсон на хвосте у нас. И как это связано с Софией.

Я слышу из-за дверей, как Марк вздыхает.

– Забудь. – В его приглушенном голосе – тень глубокой усталости. – Просто забудь мои слова. Я немного сорвался. Только и всего.

– Перестань, Марк….

– Ты сказала, что переночуешь у Эмили. Вот и поезжай. Тебе там будет лучше.

– Открой дверь. Я все равно знаю, где лежат запасные ключи от твоего кабинета. Я их сегодня уже доставала.

Ответом на мои слова становится долгое молчание. Но дверь со скрипом отворяется. Вид у Марка еще более взвинченный, чем сегодня утром. Он сжимает в кулак правую руку и вновь разжимает. Волосы взъерошены, местами стоят дыбом. Факт: Марк запускает руки в свой чуб, только когда понимает, что дело совсем плохо.

– Клэр… – бормочет он, когда, обогнув его фигуру, я вхожу в кабинет. Дыхание Марка отравлено парами виски.

Я оглядываю кабинет. После моего сегодняшнего визита здесь мало что изменилось, не считая бутылки дешевого виски на рабочем столе. Она почти полностью уничтожена – рядом стоит пустая стопка. Факт: последний раз Марк пил виски на моих глазах девятнадцать лет назад – в те долгие страшные месяцы после смерти Кэт. Если сегодня, вместо обычного дорогого бордо, он снова взялся за крепкое, значит происходит что-то поистине ужасное.

Я перевожу взгляд на экран ноутбука – там на заставке из раза в раз появляется корона северного сияния. Так что мой муж и не думал работать. Вместо этого он поглощал виски из большой бутыли. Он лгал, когда говорил, что работает. Конечно, эта ложь была незначительной и нестрашной. Но если человек лжет, он лжет во всем. Это же относится и к изменам. Очень хочется броситься вперед и влепить ему оплеуху за это новое вранье, но я стискиваю зубы и удерживаю свою руку. Потому что мне нужно узнать гораздо более важные вещи.

– Я жду ответов.

– Лучше тебе их не знать.

– Ты сказал, что устал защищать меня от правды. Мне нужна правда. Сейчас.

– Забудь, что я говорил. Это было не всерьез. Ты ведь знаешь факт, что безответственная болтовня – моя специальность.

– Хватит этого дерьма, скажи мне правду. Почему ты говорил все эти странные слова, когда я вчера тебя разбудила? Почему у тебя был такой испуганный вид, когда ты открыл подарок ко дню рождения?

Марк молчит.

– Ради бога, Марк. Почему ты связал Софию и Кэт?

Он ковыляет к столу. Наливает стопку до самых краев и проглатывает виски одним махом.

– Обе мертвы, – говорит он.

– Я это уже знаю.

Он делает глубокий вдох. Под ярким светом ламп у него в кабинете я вижу, насколько он измучен. Лицо вытянулось и осунулось. На лбу – множество тревожных морщин. С тех пор как сегодня утром я перевязывала ему палец, он словно постарел на пятнадцать лет.