Майкл Смит - Соломенные люди [litres]

– Да, есть, – кивнул я. – Тот самый, который стрелял в Бобби. Полицейский.

– О господи, – сказал Дэвидс. – Надеюсь, он мертв?

– Что случилось с моими родителями, Гарольд? Что произошло в тот вечер?

– Дон решил, что им нужно уехать, исчезнуть. Рассказать он ничего никому не мог. Даже если бы ему поверили, ему пришлось бы сознаться в убийстве. Но думаю, он также решил разделаться с ними раз и навсегда. Не знаю, черт побери, каким именно образом он собирался это сделать. Нам четверым в сумме было около двухсот пятидесяти лет. Но… мы планировали инсценировать их смерть, сделать вид, будто их больше нет. Чтобы «соломенные люди» подумали, что все закончилось. Все было тщательно организовано.

У меня перехватило дыхание. Я вспомнил записку, оставленную внутри отцовского кресла, и понял, что он мог закрыть «Движимость», чтобы заставить «соломенных людей» подумать, что с ним покончено, прежде чем снова вернуться и застать их врасплох. Он сделал это, чтобы защитить меня, а не потому, что мне не доверял. И это вовсе не означало, что они…

Дэвидс увидел мое лицо и покачал головой.

– Они добрались до ваших родителей раньше, – сказал он. – За два дня до того, как мы собирались осуществить наш план. Они должны были в воскресенье поехать на озеро Эли, покататься на лодке. Несчастный случай, тела не обнаружены. А потом, в пятницу… вы знаете, что случилось. Они умерли, Уорд. Мне очень жаль. Этого не должно было быть. Но они действительно умерли. И очень скоро, может быть даже сегодня вечером, я тоже умру. И тогда все на самом деле закончится.

– К черту, – сказал Бобби. – Пошли они все…

Он размотал полотенце с руки. Оно пропиталось кровью, но рана больше не кровоточила.

– Я готов. Поедем туда и разделаемся с этими сволочами.

Дэвидс нервно усмехнулся:

– Вам лучше будет остаться здесь.

– Сэр, при всем к вам уважении, я считаю иначе, – сказал Бобби. – За последние пару дней убили всех ваших старых друзей. Если они знали про Ленивого Эда, они наверняка знают и о вас.

Я едва осознавал, о чем они говорят, пытаясь постичь все только что услышанное, пересмотреть все то, что, как мне казалось, я знал о своей семье. И о себе. Дэвидс посмотрел на меня.

– Все это правда, – сказал он. – И я могу это доказать. Подождите минуту, и я докажу.

Он встал и вышел из комнаты.

– Честно говоря, похоже на бред, – сказал Бобби, удостоверившись, что Дэвидс нас не слышит. – И ты в это веришь?

– Почему бы и нет? – ответил я, хотя сам не знал, что думать. – Более или менее все сходится. Да и зачем ему лгать? Он определенно тот самый парень на видео, так что уже тогда он был с ними знаком. Мы знаем, что я не родился в Хантерс-Роке. И непохоже, что он придумал все это прямо сейчас.

Снаружи послышался шум еще одного проезжающего автомобиля. Я уставился в стену, пока перед глазами не поплыли круги.

– Мать звонила мне примерно за неделю до аварии.

– Она на что-нибудь намекала?

– Я с ней не разговаривал. Она оставила сообщение. А я так и не собрался перезвонить. Но обычно она мне не звонила. Если уж кто и звонил, так отец, и, как правило, они ждали, когда я сам с ними свяжусь.

– Значит, ты думаешь…

– Я не знаю, что думать, Бобби, и выяснять что-либо уже поздно.

– Так что нам теперь делать?

– Не знаю.

Бобби встал.

– Пойду посмотрю, можно ли раздобыть здесь кофе. Рука начинает чертовски болеть.

Я сидел, прислушиваясь к его удаляющимся по коридору шагам. Какая-то часть моего разума, видимо, невольно хранила надежду, что все, что произошло, начиная с телефонного звонка Мэри, когда я сидел на крыльце в Санта-Барбаре, было ошибкой. Неправдой. Именно она, эта часть, стала причиной странного сна возле бассейна, пытаясь убедить меня, что еще есть смысл куда-то спешить, что еще можно кого-то спасти. Теперь я знал, что это не так и все усилия лишены какого-либо смысла. У отца, конечно, был план – он у него всегда был. Но от него не осталось ничего, кроме найденной мной записки.

Зазвонил мой телефон, заставив меня подпрыгнуть от неожиданности. Номер на экране был незнакомым.

– Кто говорит?

– Нина Бейнэм. С вами все в порядке? У вас странный голос.

– Более-менее. Что вам нужно?

У меня сейчас не было никакого желания разговаривать ни о серийных убийцах, ни о чем-либо еще.

– Мы в Дайерсбурге. Где вы находитесь?

– Норт-баттен-драйв, тридцать четыре, – сказал я.

Последовала короткая пауза.

– Можете повторить?

Теперь уже ее голос звучал странно.