Майкл Маршалл: Соломенные люди

Джейн Джонсон

Палмерстон, Пенсильвания

Палмерстон – небольшой городок, ничем не выделяющийся среди тысяч других. Он просто стоит себе, словно веха на дорожной обочине. Как и у всех подобных ему городков, у него есть прошлое и было когда-то будущее. Но сейчас все его будущее свелось к тому, чтобы становиться все более пыльным и сонным, все дальше отклоняясь от магистральных путей истории – словно старый кран на конце проржавевшей водопроводной трубы, которая когда-нибудь прохудится настолько, что даже капля воды не доберется до него никогда.

Городок расположился на берегу реки Аллегейни, в тени высоких холмов, а чтобы пересчитать в нем все деревья, потребовалось бы немало времени и желания. Когда-то неподалеку, по другому берегу реки, проходила железнодорожная ветка, но в середине семидесятых станцию закрыли и большую часть рельсов убрали. Сейчас от нее не осталось ничего, кроме воспоминаний да нескольких экспонатов в заброшенном музее, который даже школьники теперь почти не посещают. Время от времени туда заглядывают немногочисленные туристы, с удивительным безразличием глазеют на тусклые фотографии давно умерших людей, а затем вновь забираются в свои машины и отправляются дальше, стараясь наверстать упущенное.

Хотя с тех пор прошло уже тридцать лет, старожилы (а старожилами в Палмерстоне с гордостью себя называют все) до сих пор ощущают отсутствие железной дороги, словно ампутированную конечность, которая порой напоминает о себе болью. Одни вспоминают петиции и городские собрания, наклейки на бамперах и сбор средств; для других перемены прошли тихо и незаметно, воспринятые словно часть исторического процесса, следующего своим путем.

Будь городок чуть крупнее и оживленнее, заросшие рельсы могли бы стать подходящим местом для наркоторговцев или грабителей. Но в Палмерстоне там в основном прогуливаются по выходным родители, показывая детям птиц и деревья; а несколько лет спустя на том же месте те же самые дети делают уже друг другу детей, меняя тем самым одни жизненные ограничения на другие.

Городок построен вокруг Т-образного перекрестка, форму которого несколько нарушают боковые улицы, будто не уверенные в собственном предназначении. На прямой дороге располагаются несколько бензоколонок, автомобильная мойка, видеомагазин, два маленьких мотеля и мини-маркет, где можно купить дешевые диски с записями хитов "Оркестра Маршалла Такера". На перекрестке стоит старая деревянная церковь с облупившейся краской, но до сих пор выглядящая достаточно живописно на фоне холодного голубого неба. Поворот направо ведет прямо через холмы, в сторону штата Нью-Йорк и Великих озер.

Если свернуть налево, направляясь на запад по шоссе номер шесть, чтобы взглянуть на реку Аллегейни – а это, собственно, единственная причина для того, чтобы проехать через город, – вы попадете на Мэйн-стрит. Здесь разместились несколько банков и магазинов: первые – с зеркальными, ничего не выражающими окнами, вторые – с витринами, явно нуждающимися в мытье. За слоем пыли и грязных разводов выставлены предметы старины, имеющие весьма сомнительную давность, и есть все основания предполагать, что потребуется еще немало времени, чтобы ценность их стала реальной. Есть два маленьких кинотеатра, один из которых пытался десять лет назад показывать артхаусное кино и в итоге закрылся ввиду крайне малой посещаемости и так больше никогда и не открылся. Второй до сих пор верно следует в фарватере поп-культуры, кормя несбыточными мечтами любителей попкорна. На южной стороне улицы, окруженный высоким забором, стоит прекрасный дом в викторианском стиле. Уже несколько лет в нем никто не живет, и, хотя большинство окон целы, краска с него облезла еще сильнее, чем с церкви, а часть досок начала расползаться.

Если вы голодны, есть все шансы, что вы окажетесь в "Макдоналдсе" чуть дальше по улице, рядом с музеем железной дороги. Впрочем, там оказываются многие. Палмерстон не такое уж плохое место. Городок этот мирный, люди в нем дружелюбны. Тут редко случаются преступления, а неподалеку находится лесопарк Сасквеханнок. В Палмерстоне можно родиться, вырастить детей и умереть, не ощущая себя в чем-то обделенным судьбой.