Зои Стейдж - Молочные зубы

Она даже не знала, кому адресовала эти слова. Невидимому демону с горячим фаллосом? Давно умершей ведьме, из-за которой ее дочь вообразила себя Мари-Анн? У Сюзетты онемел рот, и она, пятясь, выбежала из комнаты. Ее затошнило. Дочь нуждалась в помощи, но именно дочь, а не это самодовольное создание, так радостно извивавшееся под одеялом. Эта девочка должна уйти и оставить их в покое.

– Уходи, просто уходи и все. Вон!

Но ушла не она, а Сюзетта. К горлу ее подкатила тошнота, и она побежала в ванную.

Во рту все еще ощущался кислый вкус наполовину переваренных в желудке остатков обеда, но ей было наплевать. Надо найти бумаги из кабинета детского врача. Они должны лежать в папке, хранящейся в их просторном шкафу, в специальном ящичке, вместе с другими медицинскими документами Ханны и сведениями о прививках. Может, она положила их в другую папку? Или куда-то засунула?

Сюзетта повернулась, почувствовав за спиной чье-то присутствие. Ханна стояла полностью одетая и безмолвно задавала знакомый и совсем не страшный вопрос: «Что это ты делаешь?». Но у матери не было ни времени, ни терпения. Она вскочила на ноги, схватила дочь в охапку и отнесла обратно в ее комнату. Девочка повисла на руке матери, ее глаза спрашивали: «Что происходит?» – но больше она ничем не выражала свой протест.

– У меня на это нет времени. Играй со своими дьявольскими друзьями. Читай все эти книги. Прости, но с тобой явно что-то не так… И я должна выяснить, что именно.

Она поставила дочь на пол в ее комнате и закрыла дверь.

Дверь своей спальни она на этот раз запирать не стала, подошла к шкафу, тут же упала на колени и опять стала рыться в ящике. Подумала было о том, чтобы позвонить Алексу, но тут же услышала, как он со смущением в голосе будет мямлить, что каких-то два часа назад все было не просто хорошо, а замечательно. Как объяснить ему, что она увидела и услышала и что их дочь – да и оставалась ли она вообще их дочерью? – сказала в то время, как ее трусики валялись на полу? На практически вечном полу из переработанных резиновых отходов, лучше, чем у кого бы то ни было. Алекс до сих пор держал в портфолио компании фотографии их дома.

Сюзетта даже не надеялась, что Алекс на самом деле поможет, по крайней мере, до тех пор пока не столкнется с первой, настоящей, Ханной и не познакомится с ее вторым «я», которое знало куда больше, чем полагалось семилетнему ребенку.

Как оказалось, бумаги она засунула между двумя вертикальными архивными коробами. Сюзетта мельком их пролистала и увидела последнюю страницу, где врач написал координаты доктора Ямамото. Страховая компания могла дать ответ в любой день, но ждать было нельзя. Она набрала номер как человек, лишь в самый последний момент сумевший восстановить равновесие на краю пропасти. И попала на голосовую почту. Слова полились изо рта панической лавиной.

– Здравствуйте, доктор Ямамото, меня зовут Сюзетта Йенсен, вас мне посоветовал наш детский врач. Мне нужно срочно записаться к вам на прием и поговорить. Это касается моей дочери. Свяжитесь со мной, пожалуйста, как только получите это сообщение. При первой же возможности, очень вас прошу. Спасибо.

И на всякий случай дважды продиктовала номер.

Сюзетта отключила вызов, швырнула телефон на кровать и принялась размашистыми шагами мерить комнату. Ей, вполне возможно, тоже нужно будет показаться какому-нибудь специалисту. Подобная перспектива время от времени возникала. В определенной степени ее нерешительность объяснялась тем, что она понятия не имела, как выкроить для себя целый час. Ей не хотелось тащить Ханну с собой и оставлять одну в приемной врача или бог знает где еще. Но ситуация ухудшалась все быстрее. Послеоперационный ПТСР, страх, что желание стать матерью обернулось ужасной ошибкой, чувство вины оттого, что она хотела все исправить, но не могла. Ей было не по себе, будто от любого громкого звука тело могло взорваться и развалиться на части, которые потом, как в замедленной съемке, разлетятся во все стороны в космическом пространстве. Ей хотелось спать. Выспаться по-настоящему. Может, все это тоже был сон, сон во сне, и потом она посмеется над тем, как заблудилась в лабиринтах собственного подсознания.

Еще раз прокрутив в голове разговор с Алексом, Сюзетта поразилась, что ему было важно лишь, как звучали слова Ханны, но совсем не их значение. В то же время они должны были узнать, откуда взялся весь этот бред. И доктор Ямамото наверняка могла помочь ей во всем этом разобраться. Более того, хороший врач не позволит ее страхам скатиться в безрассудную сферу сверхъестественного.