Халлгримур Хельгасон - Советы по домоводству для наемного убийцы

Еда на вкус напоминает курятину, индейку и рыбу, вместе взятые. Умник просвещает баскетболиста, что это мясо голени местного биологического вида под названием калкун . Я мысленно вижу: арктический зверь с остекленевшим взглядом, такой уменьшенных размеров морж с цыплячьими ногами и индюшачьим гребешком.

Неожиданно Умник, подняв стакан красного вина, радостно выкрикивает: «Скал!», скалясь на меня и баскетболиста. Это он, думаю, пьет за мою нулевую стрижку, но он тут же поясняет, что это «ваше здоровье» по-ихнему [10] Skal — будем здоровы (исл.), skull — череп (англ.). . Викинги имели обыкновение, отмечая викторию, пить брагу из черепов побежденных.

Эта страна мне уже нравится.

Покончив с ужином, я предпринимаю попытку уснуть. Здоровый сон после убийства — это то, что мне сейчас необходимо. Но кажется, кроме меня, ни у кого нет потребности закрыть глаза. Викинги громко требуют очередной череп с коньяком. А затем из динамиков снова раздается голос за кадром — это командир воздушного судна делает какое-то объявление своим мужественным голосом, усиленным до максимума. Как и его коллеги со всех концов света, он изъясняется на эйрише, неудобопонятном языке поднебесья. Эти монологи из кабины пилота чем-то мне напоминают молитву на латыни, в которой у Господа испрашивают разрешения пересечь его лужайку. Новый монолог продолжается четырнадцать минут.

Я закрываю глаза. Воротничок Френдли сжимает мне шею, как удавка.

Я слышу, как у меня за спиной стюардесса принимает у двух развеселых скалолюбов очередной заказ на выпивку. А дальше по проходу компания пухленьких дамочек назюзюкалась, как в добрые школьные времена. Исландцы кажутся дальними родственниками русских, которые могут покинуть отчизну только в бессознательном состоянии и совершенно не готовы вернуться назад на трезвую голову. Невольно вспоминается старик Ивица, живший на нашей улице в Сплите. Он так боялся своей стервозной жены, что прежде чем слинять из дому на ночь глядя, всякий раз хорошо вымачивал свое мужество и снова показывался ей на глаза, только уже окончательно оглохнув от выпитого.

— Скал! Скал! — раздается со всех сторон. Какой уж тут сон, говорю я себе, открывая пастырские вежды.

А вот и до торговли дело дошло. Самолет превратился в летающий шопинг-молл. Стюардессы только успевают прогонять через машинку кредитные карточки и раздавать направо и налево солнцезащитные очки и шелковые галстуки. Никогда не видал ничего подобного. Даже в самолетах «Аэрофлота». Смертельная комбинация: пьянство с шопингом. «Мейси» и «Блумингдейлу» есть над чем подумать: почему бы им не открыть бары в отделах мужской и женской одежды? У меня закрадывается подозрение, что в Исландии нет магазинов.

Невзирая на молитву командира корабля, ангелы продолжают щипать меня за ноги и давить на совесть, которая у меня по идее отсутствует. Моя профессия, в принципе, не дает побочных эффектов, хотя после выполнения задания чувствуется усталость. Физическая нагрузка не такая уж и большая, а вот душу, можно сказать, прошибает пот. Послеубойная сиеста чем-то сродни посткоитальной дреме: занятие любовью тоже не требует особых физических усилий (моя Мунита, например, предпочитает быть сверху), но внутренняя разрядка требует короткого отдыха.

В конце концов мне удается отвлечься от пьяно-стяжательских воплей пассажиров, и я забываюсь сном, оседланный Мунитой. Ее чудо-шары пляшут надо мной, а длинные черные волосы оглаживают мою дородную грудь, в то время как кончик белоснежной бороды Создателя бередит мою больную душу.

Просыпаюсь я от толчка. Приземлились мы жестко, так что самолет еще долго трясется от носовой части до хвоста. А может, это утреннее землетрясение? Сочный сексуальный голос из динамиков сначала на лунном, а затем на английском языке приветствует нас местной температурой 3° по Цельсию.

Все-таки, наверное, правильно эту страну назвали Исландией.

Фотографии в журналах не лгали. Действительно похоже на Луну. Серая, каменистая, покрытая мхом равнина и голубые холмы вдали. Видимо, это лава. Бескрайние поля лавы. Вулканический остров.

Когда я выхожу из самолета, стюардесса одаривает меня своей «вы-просто-душка» улыбкой. Рукав сделан из стекла. В самом деле, этот ландшафт сильно смахивает на декорации «Звездных войн». Я схожу на странную землю, стараясь выглядеть обычным путешественником, добросовестно имитирую походочку человека, которого накануне вечером я пустил в расход, беззаботно размахиваю его черным кейсом и сам весь в черном — ботинки, рубашка, пиджак и пальто, один воротничок белый. Мои только джинсы. Такой современный пастор.