Иван Миронов - Плохая шутка

Денис почувствовал, что голова слегка кружится: то ли от выпитого, то ли от предвкушения.

– Я внимательно слушаю, – улыбнулся Денис и посмотрел в глаза Лане.

Она, судя по всему, тоже захмелевшая, сообщила:

– Мы сейчас пойдем к тебе и вскроем один конверт. Немножко.

Распаленный, он мысленно выругался. Его разыгравшееся воображение уже рисовало соблазнительные сцены со страстными поцелуями и с разбросанной по квартире одеждой, и предложение Ланы остудило его, словно холодный душ.

«И зачем я только затеял этот разговор про письма?» – огорченно подумал он.

– Посмотрим, что там, – продолжала она, крутя между большим и указательным пальцами правой руки трубочку, – и снова заклеим. Ты же понимаешь, Денис, что дело здесь явно не чисто и тебе просто необходимо выяснить, не нарушает ли этот Анкудинов закон. Черт! – воскликнула Лана, чуть не сбив в возбуждении бокал, и зашептала: – А вдруг там какая-нибудь сибирская язва? А ты автоматически становишься соучастником! Так что нам с тобой необходимо сейчас удостовериться, что все в порядке.

Денис отхлебнул из кружки. Ему не нравился настрой Ланы. Делать то, что точно разозлит Константина Андреевича, было опасно.

– Нет, не пойдет. Что будет, если он узнает? Я полагаю, он может следить за мной.

– Бред! – фыркнула Лана. – Зачем ему давать неизвестному парню работу от силы на три-четыре выезда по адресам в неделю и при этом устанавливать круглосуточную слежку? Тебе не кажется, что это звучит, как… как второсортная детективная книжонка?

Он сделал чересчур большой глоток пива и закашлялся.

Лана продолжила:

– Ты, конечно, очень милый, но все же не стоит переоценивать свою важность.

Денис, еще не прокашлявшись, хрипловатым голосом произнес:

– Вот то ли ты комплимент сказала, то ли нахамила!

Лана засмеялась.

– Тут ты сам определяйся. Так когда идем?

У него отпала челюсть. Что тут можно было сказать? «Матриархат либерального толка», – так он это называл. И отказываться уже было неудобно, хоть Денис и не давал своего согласия.

– Нам еще не принесли напитки. Так что давай дождемся. Я на твои авантюры трезвым идти не собираюсь.

Неуютное ощущение сапера на минном поле, мешавшее Денису расслабиться в кинотеатре, наконец пропало. С ней ему было комфортно.

Лана высосала через трубочку остатки «мохито» и кивнула.

– Естественно.

Дверь в подъезде скрипнула, и пара молодых людей стала подниматься по ступенькам. Оба шли нетвердой походкой и останавливались почти на каждом этаже для продолжительных поцелуев. Наконец они добрались до четвертого, и он некоторое время безрезультатно копался в кармане джинсов. Он искал ключ настолько тщательно и, тем не менее, безрезультатно, что она не выдержала и рассмеялась. Через минуту он все же вытащил ключ и с третьей попытки отпер замок. Пропустив спутницу вперед себя, он вошел. Захлопнулась дверь, и подъезд погрузился в ночное безмолвие.

Чуть выше, на площадке между четвертым и пятым этажами, стоял человек. Высокий, худощавый, облаченный в черный костюм, он не двигался. Длинные бело-снежные волосы, аккуратно зачесанные назад, не мешали разглядеть его лицо. Пронзительные глаза ярким пятном выделялись на идеально гладкой коже молчаливого посетителя. Холодный взгляд был направлен на дверь, в которую только что вошли молодые люди.

Минуту ничего не происходило, затем человек двинулся вниз. Шаг за шагом. Фигура перемещалась бесшумно. Ноги не доставали до лестницы, упираясь в невидимую поверхность. Сквозь призрачное тело, словно за легкой дымкой, проглядывали изрисованные стены подъезда и грязные ступеньки. Сойдя на лестничную клетку, незваный гость, ни секунды не поколебавшись, шагнул сквозь дверь.

Денис пропустил Лану вперед, и она вошла в квартиру. Не дожидаясь, пока он проявит такт и учтивость, она на ощупь попыталась найти выключатель. Тот оказался именно там, куда потянулась рука. Лампочка, свисавшая с потолка, залила коридор ярким холодным светом.

«Молодец!» – мысленно поздравила себя Лана.

Она продвинулась чуть дальше, освобождая место Денису.

Лана осмотрела коридор, пока Денис за ее спиной пытался разуться, пыхтя и чертыхаясь на обувь со шнурками, которые никак не желали развязываться. Возле двери на стене висело зеркало в почерневшей деревянной оправе, под которым стояла перекосившаяся тумбочка. С другой стороны Лана увидела пустую настенную вешалку, а под ней – полочку для обуви. Туда-то Денис и поставил свои ботинки, когда, наконец, справился со шнурками.