Уильям Лэндей - Защищая Джейкоба

– Что?

– Он сказал, что вы псих и что вы можете распустить руки.

Я выпустил Патца и отступил на шаг назад.

И с изумлением обнаружил, что оторвал его от земли. Он сполз с багажника и опустился на пятки. Красная форменная футболка с логотипом «Стейплз» выбилась из шортов, открыв взгляду необъятное круглое брюхо, но он не осмелился поправить ее. Он смотрел на меня с опаской.

– Я знаю, что ты сделал, – заверил я его, приходя в себя. – И я не допущу, чтобы мой сын сел из-за тебя.

– Но я ничего не делал.

– Делал. Еще как делал. Мэтт все мне рассказал.

– Пожалуйста, оставьте меня в покое. Я ничего не делал. Я просто выполняю то, что велел мне прокурор.

Я кивнул, чувствуя себя уязвимым и беспомощным. Смущенным.

– Я знаю, что ты сделал, – повторил я снова, негромко и убежденно, на этот раз не столько для Патца, сколько для себя самого.

Фраза утешала меня, как молитва.

М-р Лоджудис: Продолжали ли вы следить за Леонардом Патцем после того дня?

Свидетель: Да.

М-р Лоджудис: Зачем? Какого результата вы надеялись достичь?

Свидетель: Я пытался раскрыть дело, доказать, что убийца – Патц.

М-р Лоджудис: Вы действительно в это верили?

Свидетель: Да. Нил, ты выбрал не того обвиняемого. Улики указывали на Патца, не на Джейкоба. Это был твой звездный час. Ты должен был следовать за уликами туда, куда они указывали. Это была твоя работа.

М-р Лоджудис: Боже, а вы не желаете признавать поражение, да?

Свидетель: Нил, у тебя же нет детей?

М-р Лоджудис: Нет.

Свидетель: Я так и подумал. Если бы они у тебя были, ты бы понял. Ты велел Патцу не разговаривать со мной?

М-р Лоджудис: Да.

Свидетель: Потому что знал, что, если присяжные услышат показания, изобличающие Патца, они никогда не поверят в то, что это сделал Джейкоб. Ты решил подстраховаться, верно?

М-р Лоджудис: Я вел мое дело. Я преследовал подозреваемого, которого считал виновным. Это моя работа.

Свидетель: Почему тогда ты так боялся, что присяжные узнают про Патца?

М-р Лоджудис: Потому что он этого не совершал! Я делал то, что считал правильным, основываясь на уликах, которыми располагал на тот момент. Послушайте, Энди, вопросы тут задаете не вы. Это больше не ваша работа. Она моя.

Свидетель: Очень странная позиция, не правда ли? Запрет подобному человеку разговаривать со стороной защиты. Это сокрытие улик, доказывающих невиновность, не так ли? Но у тебя, Нил, были на то свои причины, правда?

М-р Лоджудис: Вы можете хотя бы не… Пожалуйста. Называйте меня «мистер Лоджудис» и на «вы». Уж хотя бы это я заслужил.

Свидетель: Нил, расскажи им. Давай расскажи им, откуда ты знаешь Леонарда Патца. Расскажи присяжным то, о чем они никогда не слышали.

М-р Лоджудис: Давайте перейдем к следующему вопросу.

М-р Лоджудис: Давайте вернемся к документу, который был приобщен к делу как вещественное доказательство номер э-э-э… двадцать два. Вы узнаете этот документ?

Свидетель: Да, это письмо от доктора Фогель Джонатану Клейну, нашему адвокату.

М-р Лоджудис: А от какого числа?

Свидетель: Оно датировано вторым октября.

М-р Лоджудис: За две недели до суда.

Свидетель: Да, плюс-минус.

М-р Лоджудис: В конце письма имеется пометка следующего содержания: «Копии направлены мистеру и миссис Эндрю Барбер». Вы тогда ознакомились с этим письмом?

Свидетель: Да, ознакомился.

М-р Лоджудис: Но ваш адвокат так и не представил этот документ в суд, я правильно понимаю?

Свидетель: Нет, насколько мне известно.

М-р Лоджудис: А также насколько это вообще известно кому-либо.

Свидетель: Нил, это же не ты сейчас даешь показания. Валяй, задавай вопрос.

М-р Лоджудис: Ладно. Почему этот документ так и не передали обвинению?

Свидетель: Потому что он защищен привилегией. Содержащиеся в нем сведения являются врачебной тайной и представляют собой рабочий документ адвоката. Это означает, что он был составлен стороной защиты в ходе подготовки к судебному процессу, а следовательно, является конфиденциальным. Сторона защиты не обязана представлять его суду.

М-р Лоджудис: Однако же сейчас вы его представили. К тому же по совершенно стандартному приказу суда. Почему? Вы отказываетесь от привилегии?

Свидетель: Это не моя привилегия, чтобы я мог от нее отказываться или не отказываться. Но теперь все это не имеет значения, правда? Все, что имеет значение, – это истина.

М-р Лоджудис: Приехали. Вы же не так давно рассказывали про то, как вы верите в систему и все такое прочее?