Джей Баркер - Четвертая обезьяна

— Так почему он взял Уотсона?

— Судя по куску металла, который тебе почему-то доверили, ты — детектив. Как думаешь, почему он не захотел взять с собой кого-то из нас?

— Я его лучший друг.

Неужели он сейчас заплачет?

— Может, он как раз хотел побыть в обществе человека, который ничего не знает. То есть чтобы не испытывать такого давления. Я не стала ни о чем его спрашивать, но он знает, что мы все знаем, и поэтому ему еще тяжелее. Ему, наверное, трудно вернуться на работу, в прежнюю обстановку, зная, что ничего не может изменить. По-моему, сейчас у него все силы уходят на то, чтобы просто держаться. И он справляется явно лучше, чем на его месте справилась бы я… Я бы просто растеклась тут лужей.

Они нашли кабинет Хозмана — он был третьим от конца коридора с левой стороны. Дверь была открыта. Увидев их, Хозман помахал:

— Ну что, кто хочет немного посчитать?

Клэр ткнула пальцем в Нэша:

— Вот он! В школьные годы Нэш три раза подряд побеждал в конкурсе штата по математике.

— Правда? — Хозман смерил Нэша удивленным взглядом.

— Точно. Сразу после того, как получил золотую медаль по прыжкам с шестом, — ответил Нэш, кивая. — А еще я потрясающе пеку вишневый пирог. Видел бы ты, сколько розеток я за него получил!

— Ясно. Значит, вы не любители математики?

— Ни в коем случае.

— Знаете, что такое схема Понци?

Клэр подняла руку:

— Это мошенническая инвестиционная операция, при которой оператор, частное лицо или организация, платит обещанный доход своим инвесторам за счет нового капитала, привлеченного оператором от новых инвесторов, а не из полученной им прибыли.

Нэш присвистнул:

— Ну ты даешь! Какая ты, оказывается, умная! А знаешь, тебе идет!

Клэр ткнула его кулаком в плечо.

Хозман постучал пальцем по лежащей у него на столе стопке документов:

— По-моему, именно о такой схеме можно говорить — и не только в связи с «Причалом», но и со всеми активами Толбота.

Клэр нахмурилась:

— Как такое возможно? Толбот — один из богатейших людей в Чикаго, а может быть, и во всей стране!

— Он богач только на бумаге. На бумаге он бешено, баснословно богат, а на самом деле у него серьезные трудности. На «Причале» все пошло наперекосяк года два назад. Толбот скупил всю землю под застройку, а за неделю до того, как его компания должна была приступить к сносу старых зданий, Историческое общество добилось судебного запрета и заблокировало стройку. Они требуют, чтобы квартал был сохранен в неприкосновенном виде. В дни сухого закона в том районе существовало не меньше дюжины подпольных питейных заведений. В Историческом обществе решили, что городу пойдет на пользу, если квартал отреставрируют, сохранив все постройки в неприкосновенности. А набережную они собираются превратить в приманку для туристов. Говорят, в один из тамошних кабаков часто захаживал сам Аль Капоне; вы ведь знаете, как клюют туристы на гангстеров!

Клэр склонила голову набок:

— Толбот ведь не мог не знать о том, что его ждет, верно? В каком бы состоянии ни находились старые постройки — пусть даже там настоящие трущобы, — Историческое общество сохраняет такие места по всему городу. Наверное, каждый нормальный застройщик непременно предусматривает возможные затруднения с Историческим и другими обществами, закладывает это в свой бюджет…

Хозман развернул к ним одну из своих таблиц:

— Ты права; он отложил двадцать миллионов долларов на счет условного депонирования; деньги были предназначены конкретно для противодействия ребятам из Исторического общества. Он не только знал, какая опасность над ним нависла; его адвокаты ждали у здания суда в тот день, когда выдали судебный запрет, чтобы тут же подать встречный иск.

— Он собирался подать иск на Историческое общество? — удивился Нэш.

Хозман ухмыльнулся:

— Еще лучше! Он подал иск на городские власти. Его адвокаты утверждали, что подпольные кабаки в том квартале были построены без разрешения и сохранять их противозаконно; город обязан либо привести их в соответствие с законом, либо снести.

Клэр присвистнула:

— Ух ты! И как отнеслись к его выпаду городские власти?

— Не обрадовались, конечно, и тоже предприняли кое-какие шаги. На следующий день муниципалитет заблокировал строительство двух небоскребов, которые возводила фирма Толбота в центре города: офисное здание и жилой дом. Объявился какой-то неизвестный правдолюб и донес, что компания Толбота применяет на строительстве некачественный бетон. Власти назначили комиссию, и оказалось, что так и есть. Вроде бы в смеси обнаружили слишком много песка — подробности я еще выясняю. Офисное здание высотой в сорок три этажа; по предварительным оценкам, оно стоит шестьсот восемьдесят восемь миллионов, а жилой дом высотой в шестьдесят четыре этажа стоит чуть меньше миллиарда долларов.