Эмили Барр - Выжить любой ценой

– Да не волнуйся ты так.

Джин подкралась так тихо, что я ее не заметила. Она кладет свою когтистую ладонь мне на плечо. Меня так и подмывает стряхнуть ее, но я беру себя в руки. Не зная, что ответить, я стою и смотрю на море. Тот, кто остановился, плывет обратно к берегу и при ближайшем рассмотрении оказывается Марком. Вот уж кого я не ожидала увидеть. Марк, самоуверенный альфа-самец, сломался первым. Он полностью выдохся и судорожно хватает ртом воздух. Молча пройдя мимо нас с Джен, он падает на песок рядом с костром.

Мы ждем остальных. Мне страшно подумать, что сейчас произойдет.

Черри жива. Мы кладем ее у костра. Глаза у нее закрыты, она вся трясется.

– Она не хотела возвращаться, – коротко бросает Эд.

Он в полном изнеможении. Сев рядом с ним, я крепко обнимаю его, но он так устал, что ни на что не реагирует. Кейти дрожит, тяжело дышит и ни с кем не разговаривает.

Никто из нас не комментирует тот факт, что лодка, не изменив маршрута, исчезла из вида.

Следующие несколько часов мы не произносим ни слова. Молчит даже Джин. Мы сидим во тьме тропической ночи, поддерживая костер и избегая говорить друг с другом. Уже под утро Эд произносит:

– Она не за лодкой плыла. Она хотела умереть.

– Вы ее спасли.

– Ты думаешь, мы имели на это право?

На следующий день мы просыпаемся довольно поздно, успев обгореть и облиться потом. Я вдруг остро чувствую, что Эд и Кейти спасли Черри против ее воли, в то время как я стояла на берегу и ничего не делала. Если бы нас с Черри было только двое, она бы утонула. От меня нет никакой пользы.

Я приношу бананы и чуть обжариваю их на огне, чтобы они были вкуснее. Одновременно я пытаюсь ободрить окружающих.

– Кто бы там ни был на этой лодке, он уж точно видел наш костер, – уверенно заявляю я. – Раз лодка ночью вышла в море, значит, это рыбаки, которые хорошо знают эти места и то, что остров необитаемый. Значит, они поняли, что на нем есть люди, и утром обязательно об этом сообщат.

Мою гипотезу встречают неуверенным молчанием.

– Они вышли в море ночью, потому что занимаются чем-то противозаконным, контрабандой или чем-нибудь в этом роде, – наконец реагирует Кейти. – А значит, они никому ничего не скажут. Если бы тут плавали рыбацкие лодки, нас бы давно уже обнаружили.

– Да, – соглашается Эд. – Если бы.

Лодка не возвращается. Ничего не происходит. На горизонте пусто, и нет никаких признаков того, что к нам кто-то плывет. Я этого и не ожидала, но свет в море и все, что он обещал, вкупе с безумным заплывом Черри и страстями, разыгравшимися по поводу спутникового телефона, превратили наш лагерь в какой-то параноидальный гадюшник.

С меня довольно. Мне не нравятся эти люди. И мне больше нет до них дела. Выбора у меня нет, но я уже дошла до ручки, и остальные, похоже, тоже. Я больше не гоню от себя Дейзи. Она постоянно со мной, недоуменно морщит лоб и тянет ко мне руки. Я тоже тянусь к ней, но никак не могу дотянуться.

– Эстер, послушай, – неожиданно дружелюбно говорит Марк, присаживаясь рядом со мной на корточки. – Мы понятия не имеем, что здесь происходит, но я точно знаю: телефон твой. Скажи, где батарейки. Или позвони сама и попроси нас забрать отсюда. Выбирай сама.

Я смотрю на Дейзи. Она исчезает.

– Иди на хрен, – бормочу я, даже не пытаясь защищаться.

– Не пойду, – ласково произносит Марк, что злит меня еще больше. – Просто скажи мне, Эстер.

– С какой стати он мой? Я тут вообще ни при чем.

– Твой, черт побери! И вот почему я так думаю.

Похоже, у него происходит сильнейший выброс адреналина, и он резко наклоняется ко мне, так что его лицо оказывается напротив моего. Я отодвигаюсь, но он снова придвигается. Его лицо так близко от моего, что все его черты, раньше казавшиеся мне столь привлекательными, удваиваются в размерах. Теперь он выглядит уродом, у которого поехала крыша.

– Пункт первый. Это не Джин с Дженом. Это они нашли телефон, к тому же Джен уже при смерти. Пункт второй. Я точно знаю, что он не мой, и могу поручиться за Черри. Остаются Эд, Кейти и ты. Кейти очень практичная женщина, и на ней здесь все держится. Была бы у нее возможность, она бы уж точно позвонила, чтобы вызволить нас отсюда. Эд слишком положительный. Один его вид говорит о том, что он не способен на такие фокусы.

– Значит, остаюсь только я?

– Именно. Ты единственная, кого можно заподозрить. Довольно темная лошадка. Выдаешь себя за разведенку с ребенком, но как ты можешь это доказать?