Стефан Анхем - Девятая могила

– Как мило, – отозвалась Дуня. – Тогда я предлагаю: давайте мы…

– Тогда мой первый вопрос. Зачем надо было прятать тебя в багажнике вместе с частями тел Нойманов и Сков, а не оставлять тебя в Швеции? Благодаря этому мы не только относительно быстро нашли машину, но и множество доказательств, одно из которых мы сейчас послали на анализ ДНК.

– Что за доказательства? Что вы нашли?

– Не мы, а Педерсен, – начал Хеск. Получив добро от Слейзнера, он продолжил: – Педерсен работал всю ночь и осматривал части тел. – Хеск вынул два снимка из коричневого конверта и положил их на стол перед Дуней.

Оба снимка были сделаны сверху. На одном отрубленные части тела Акселя Ноймана были разложены «по местам» на смотровом столе с подсветкой и напоминали пазл 3D. С головы до ног между частями были промежутки в несколько сантиметров. Дуня насчитала одиннадцать частей. Снимок вызвал у нее ассоциации с цирковым номером «распиленная дама», который на этот раз не удался.

Второй снимок изображал Катю Сков, лежащую подобным образом на соседнем столе.

– А где ее правая грудь? – Дуня внимательно посмотрела на снимок и показала на грудную клетку, которая в отличие от грудной клетки Акселя Ноймана была разрублена пополам. На месте правой части сейчас ничего не было.

– Ее по-прежнему нет. Но вот важная часть, – Хеск выложил еще один снимок с увеличенной нижней частью живота Сков. – Педерсен зафиксировал там следы спермы преступника. Именно этого до сих пор не хватало, чтобы приговорить Виллумсена.

Дуня кивнула.

– А если это не его?

– Это покажет результат анализа, – ответил Слейзнер. – Но вернемся к моему вопросу. Какой был смысл запирать тебя в машине?

– Я задавала себе тот же самый вопрос и нашла только одно объяснение. – Она встретилась глазами с остальными. – Для того, чтобы мы быстро нашли машину и ее содержимое.

– Ты имеешь в виду все доказательства? – спросил Рихтер, и Дуня кивнула.

– Значит, настоящий мотив – показать на Виллумсена? – спросил Хеск.

– Отчасти. Но в таком случае это скорее побочный эффект. Не забывайте, что мы имеем дело с тем, кто готов лишать жизни невинных людей и расчленять их. Нет, Виллумсен в основном понадобился для того, чтобы повести нас по ложному следу и отвлечь внимание от происходящего.

– И что же происходит на самом деле? – спросил Слейзнер с плохо скрываемым раздражением.

– Я не знаю наверняка, но ответ должен находиться у жертв. Или, если хотите знать мое мнение, в том, что у них отсутствует, – она постучала пальцем по фото Кати Сков. – К тому же нам надо забрать машину из порта Хельсингера или, по крайней мере, послать туда водолазов для осмотра. Ведь на этой машине преступник доехал до порта.

Слейзнер стиснул зубы и задумался.

– Ладно, как хочешь. Но как только придет результат анализа ДНК и это окажется Виллумсен, следствие отправится в архив. Понятно?

Все кивнули.

Все, кроме Дуни.

«07:30–08:30 Завтрак

08:30–08:42 Убрать после завтрака

08:42–09:00 Принять душ

09:00–09:14 Одеться и собраться. Побриться (папа)

09:14–09:15 Очистить стекла от снега

09:15–09:30 Поездка в аквапарк

09:30–12:00 Водные горки!!!»

– Давай быстрей, а то мы опоздаем. – Матильда вырвала из рук Фабиана написанное от руки расписание, украшенное разноцветными рисунками.

В тринадцать минут восьмого она зажгла верхний свет, забралась на кровать и, сидя на его животе, показала ему план их совместного воскресенья. Ему не удалось поспать даже трех часов, то есть меньше половины того, что его организму требовалось для восстановления.

Выпив два двойных эспрессо, Фабиан почувствовал себя почти проснувшимся и пообещал самому себе, что в это воскресенье он целиком и полностью будет папой. Следствие подождет. Ему все равно нужно время, чтобы подумать, как двигаться дальше, ни во что не посвящая Эдельмана. Пусть сегодня всем заправляют дети. Он даже готов был согласиться на водные горки, хотя ненавидел их больше, чем метро в час пик.

Но сначала они вкусно позавтракают. Когда они с Матильдой накрыли на стол и зажгли свечу в рождественском венке, Фабиан пошел будить Теодора. Каждый раз, когда он переступал порог комнаты своего сына-подростка, его встречали хаос и клубы пыли. Комнату необходимо было проветрить, а еще лучше – провести в ней генеральную уборку. Но в этот раз Фабиан почувствовал что-то совсем другое. Это не имело ни малейшего отношения к грудам одежды на полу и больше всего напоминало удар кулаком прямо в солнечное сплетение.