Кристофер Йейтс - Мельничная дорога

Патрик размышлял, насколько Ханна каждый раз неожиданна, играя со словами, будто те – пластмассовые кирпичики.

Купи сахару, мой сладкий.

А к обеду возьми телятины, теленочек.

Только не позарься на дешевую, дорогой.

И еще рису, крупиночка.

Патрик пошел в кухню сварить кофе и подумать, как провести долгие часы дома до возвращения Ханны. На сегодня хотя бы одно приятное занятие – подготовить их праздничную трапезу. Это будет мясо – огромное жаркое на двоих, на ребрышках с жареным в масле картофелем. Патрик не собирался портить впечатление блюдом с овощами. Никакого салата, шпината, брокколи.

Стейк и брокколи? Это в самом деле когда-то сказала Ханна или он бредит?

Но вечером она пожелает чего-нибудь зеленого. Зелень означает здоровье. Ханна хочет, чтобы они оба жили вечно либо по крайней мере до тех пор, пока не начнут разваливаться по частям.

Не радужная перспектива , подумал Патрик, нюхая мясо, – возраст подходящий, самое оно. Он понюхал снова: аромат зеленого пастбища с намеком на сладость только что испеченной меренги.

Никаких салатов, шпинатов, брокколи. Перед горячим он подаст закуску из зелени, это будет настоящим изумрудным буйством здоровья. Патрик принялся составлять список. Цуккини и огородный сахарный горох. Спаржа и яблоки «Бабушка Смит», молодые стручки гороха. Он взболтает к салату лимонную приправу. Может, понадобится купить кервель. Пусть каждая ложка салата обладает зеленой жизненной силой.

Аппетитный кусок мяса: достаточно зрелого, чтобы приобрести темно-красный цвет старых книжных томов, обрамленный широкой кромкой белого жира.

Патрик представил, как, сидя за кухонным столом и оценив его стряпню, Ханна подозрительно поглядит на него. Тогда он ей скажет игривым, почти вызывающим тоном: А жир ты, если хочешь, можешь отрезать .

В жире весь смак , ответит она, повторяя его излюбленную фразу. А затем где-то в глубине сознания он услышал ее вздох – любящий вздох.

Патрик посолил мясо, взял банку с копченым свиным жиром, тонким слоем нанес на мясо и, положив его в вакуумную упаковку, включил аппарат. Он стал вытягивать из пакета воздух, пока пластик не облепил продукт. Аппарат шипел, нагнетая жар и герметично запечатывая мясо.

Решив, что пока с подготовкой покончено, Патрик положил пакет в холодильник. Позднее он опустит его в водяную ванну при температуре 134 градуса по Фаренгейту. Для данного процесса есть свои приспособления – по-французски су-вид, то есть водяные печи с термостатом для приготовления пищи под вакуумом – однако год назад Патрик решил, что смастерит свою. Даже замахнулся на погружной циркулятор. Электроника не представляла сложности, вопрос был в том, как паять.

Если бы они жили в деревне, он бы устроил себе мастерскую, но Ханна никогда не согласится уехать из города. Поэтому Патрик купил термореле и подвешивал продукты в рисоварке.

Он представил, как Ханна притворится, будто умирает от радости. Погружной циркулятор? Или термореле? Пэтч, благодаря тебе наш праздничный ужин будет чертовски сексуальным.

Она любила подшучивать над его понятными лишь посвященным кулинарными методами. Весьма саркастически, но не без любви.

Это называется приготовление пищи под вакуумом. По французски – су-вид. Что может быть сексуальнее французского языка?

Ты прав. В Париже было романтично. Парк Тюильри, Поль Гоген, Музей д’Орсе. Подожди, Пэтч, ты сказал су-вид? Рассказывая брату, что это такое, ты упомянул Долину смерти.

Так и было. Объясняя свой кулинарный метод Шону и его жене Бет, Патрик решил, что старшему брату подойдет нечто более мужественное, чем рассказ о нежной водяной ванне.

Принцип такой, Шон. Самую высокую температуру на Земле зафиксировали в 1913 году в Долине смерти, штат Невада. Сто тридцать четыре градуса по Фаренгейту. Идеальная температура для средней прожарки мяса с кровью, то есть такой, как ты любишь. Можно в самый жаркий день в Долине смерти набрать в кастрюлю воды, подождать, пока температура не сравняется с температурой окружающей среды, опустить в нее запакованное в пластик мясо и не бояться, что температура поднимется выше 134 градусов. Пережарить продукт невозможно. Оставляешь на час или два, затем быстро подрумяниваешь на сковороде и получаешь идеальное жаркое. Вот тебе и сто тридцать четыре.

– Турнедо [3] Маленькие, нарезанные поперек волокон кусочки вырезки. а-ля Долина смерти? М-м-м… Беру. Только прибавь к этому, Пэтч, гарнир из картофеля по-сахарски.