Себастьян Фитцек - Инквизитор

«Она твоя, Брук. Я оставил Софию в холле».

Микрофон больничного радио слегка зафонил, прежде чем Шадек отпустил переговорную кнопку.

О господи. Он хочет ею пожертвовать.

Словно слова Шадека загасили последнюю искру надежды, языки пламени в камине вдруг стали тонкими, и в библиотеку повалил густой дым.

Каспар закрыл слезящиеся глаза и надеялся, что снежный шторм, который давил снаружи в каминную трубу, немного утихнет.

«Она тебе нужна? Ты ее получишь. Она твой рождественский подарок, Брук. Забирай себе врачиху, делай с ней что хочешь, но потом убирайся. По рукам?»

Каспар еще раз попытался подняться. И едва не упал в огонь – это все, чего он добился. Он начал потеть.

«Можешь и других забрать. В библиотеке, где ты уже зарезал Ясмин. Старуха еще жива».

Каспар повернул голову назад и увидел, что положение тела Греты действительно изменилось. Теперь ее рот был закрыт.

«А псих связан. Так что ты легко справишься. Забери всех или только Софию… все равно, главно…»

Шадек прервался на полуслове, но переговорную кнопку не отпустил.

– Черт, нет… что…

Затем Каспар услышал шум, словно кто-то сорвал скатерть с накрытого стола.

Через две секунды раздался щелчок, и оборванный крик эхом отозвался в пустых помещениях виллы. И в его гудящей голове.

«Ты идиот, Шадек. Ты такой идиот…»

Что сказал Бахман? Управлять больничным радио можно только из двух комнат. С таким же успехом санитар мог нарисовать себе на лбу мишень. Вопрос в том, вырубил ли его Брук до или после того, как сходил за Софией.

«Абсолютно точно лишь одно…»

Каспар подергал связанные руки и покосился на прикрытую дверь в коридор, ключ к которой Шадек забрал с собой.

«…Брук сейчас на пути к нам!»

Прошло немного времени, и шаркающие звуки из коридора подтвердили его правоту.

Огонь.

Дым.

Книги.

Грета.

Пытаясь найти какой-то выход и избежать неизбежного, его мозг включил режим экономии. Каспар мог думать только односложно, в то время как его глаза сканировали библиотеку.

Загадки.

Брук.

Грета.

Книги.

Пока он сберегал на подсознательном уровне тот факт, что шарканье в коридоре прекратилось, его инстинкт самосохранения использовал последние остатки запасов адреналина. Он уставился на огонь, думал о машине, в которой едва не сгорел, и задавался вопросом, не была бы та смерть милосерднее. Затем закрыл глаза и никак не мог избавиться от изображения несуществующих часов на горящей приборной панели, которые отсчитывали его оставшееся время. Указатель был уже в красной зоне.

Огненно-красный.

Это была она. Последняя возможность.

Камин.

Дым.

ОГОНЬ!

Каспар больше не пытался расправить плечи и высвободить руки, вместо этого он подвинулся всем телом на стуле вперед. Ближе к дыму.

«Огонь. Я должен к…»

Он дернулся в сторону, один раз. Второй. Наконец преодолел высшую точку траектории, и сила притяжения взяла свое. Он медленно повалился на пол. Ударился, и острая боль напомнила о том, что он уже вывихнул плечо при падении со стола. Головой приземлился немного мягче – на кучу холодной золы, в которую и кричал сейчас от боли.

«Мне нужно к огню», – подумал он и стал повторять эту мысль, как мантру. Снова и снова.

Он лежал все еще привязанный к стулу, немного в стороне от языков пламени. По крайней мере, теперь он лучше видел дверь, которая не сдвинулась ни на миллиметр. Не все еще было потеряно. Он подтянул ноги и опрокинул стойку с кочергами, когда оперся о нее, но по усиливающемуся со спины жару понял, что приблизился к цели.

Затем он со всей силы откинулся на скрипящую спинку, еще раз – и боль неожиданно стала невыносимой. Каспар закричал так громко, как кричал только раз в жизни. Когда едва не сгорел в своей машине. Сейчас языки пламени, похоже, почуяли второй шанс, чтобы завершить давно начатое. На этот раз они опаляли ему не грудь, а раскаленными лезвиями впивались в предплечья. Значит, он лежал почти правильно.

Почти. Еще один сантиметр, и огонь будет раздирать не только кожу на запястьях, но и связывающий их хлопчатобумажный пояс.

Каспар снова закричал и тут же сцепил зубы. Ему показалось, что помимо сладковатого запаха паленой кожи он наконец-то почувствовал запах горящих хлопчатобумажных волокон.

И действительно пояс на запястьях стал свободнее.

«Или мне только кажется? Может, я от боли совсем спятил?»

Насколько смог, он развел руки в стороны, чтобы у огня было больше простора для действий.