Георгий Ланской - Гамбит пиковой дамы

В холле нас встретила Марина, на которую мы сгрузили свои шубы. Лицо горничной было смертельно усталым, на посиневших висках выступила испарина, измученный взгляд молил о пощаде. Я сочувственно улыбнулась ей, но Марина не отреагировала. Ее стылый взгляд напоминал рыбий: мертвый и неподвижный.

В гостиной, невероятным образом расширившейся вдвое, было несколько круглых столиков, за которыми сидели наряженные и уже изрядно нетрезвые люди. Я даже не сразу сообразила, что драпировки, закрывавшие в прошлый раз не только окна, но и стены, исчезли. За ними оказались двери, раздвинутые во всю ширь, как в японских жилищах, так что открылось громадное помещение, заставленное кадками с украшенными мишурой и игрушками растениями. Подсвеченные зеркала в углах гостиной создавали совершенно инфернальное впечатление громадного изломанного пространства. Наряженная ель казалась лохматым чудищем, вывалявшимся в куче конфетти.

На столиках гостей угощения было немного. Рядом с елкой стоял другой стол – стол-монстр, как в шикарных отелях, опоясывающий елку красным кольцом. От изобилия блюд рябило в глазах. Венчала это варварское великолепие ледяная скульптура в виде диковинного цветка. В его слегка подтаявшей чаше переливались красными бочками ягоды клубники и торчали пушечными стволами горлышки бутылок шампанского.

Выглядело все это великолепно, но от ярких, сверкающих граней, блесток и мишуры мгновенно зарябило в глазах, а в висках вспыхнула острая боль. Я огляделась в поисках хозяев. Тамара в платье из странного зеленого материала и Андрей в сером костюме стояли в центре зала с бокалами в руках, с вежливыми улыбками принимая дары от гостей. Настя, одетая в розовое платьице, напоминающее кремовый торт, вертелась тут же. Льва Борисовича нигде не было видно. Андрей увидел нас с Лилькой и приветственно замахал руками.

– С Новым годом, – сказала я, сунув Левиным пакеты с подарками. Тамара улыбнулась, взяла пакеты и передала их подоспевшему юноше, одетому в дешевый фрак, даже не попытавшись заглянуть внутрь.

– Алиса, я так рад, что вы пришли, – сказал Андрей и целомудренно чмокнул меня в щеку, однако его рука задержалась на моей талии чуть дольше дозволенного приличиями. Настя дружелюбно скалилась мне снизу. Я улыбнулась в ответ, убедив себя, что передо мной совершенно нормальный ребенок. Лилька сопела в спину рассерженным бегемотом.

– Вы помните Лилию? Она была у меня в гостях, Инга пригласила ее на праздник, – быстро сказала я. Лилька так поспешно шагнула вперед, что Андрей невольно отпрянул. Улыбка на губах Тамары стала более официальной.

– Добрый вечер, – чарующим голосом произнесла Лилька. – Надеюсь, я вас не стесню?

– Разумеется, нет, – улыбнулась Тамара. – Было бы крайне неудобно оставить гостя. Инга, попроси усадить наших гостей. Лилия, Алиса – располагайтесь. Вечер только начинается. В полночь будет фейерверк.

Повинуясь приглашающему жесту очередного юноши во фраке, мы отошли в сторону, освободив место для новых гостей. Происходящее слегка позабавило меня. Юноша отвел нас к самому дальнему столику, помог нам сесть и, поклонившись, удалился.

– Версаль, – прокомментировала Лилька. – Я это видела в фильмах о высшем обществе. А почему нас усадили так далеко?

– Рылом не вышли, – коротко сказала я.

Рядом материализовался официант, быстро протараторил меню и, выслушав наши пожелания, испарился.

– Скажу тебе по секрету: мне тут очень нравится, – сообщила Лилька, оглядывая зал. – Глядишь, попадется банкир на выданье, а я тут как тут. А тебе как?

– А мне не очень, – призналась я.

– Чего так?

– Не знаю. Просто в Париже я в разных домах бывала, да и прежде жила… несколько в иных условиях. Это они пока трезвые – банкиры, олигархи и сливки общества. Помяни мое слово, нажрутся, будут по люстрам палить и блевать с крыльца в память о пролетарском прошлом.

– Злая ты, – констатировала Лилька.

– Я добрая. А тебе мой совет: видишь вон ту девочку в розовом платьице?

– Ну?

– Гну. Держись от нее подальше. Она… того… развита слегка наискосок. Вилками кидается.

– И чего ее без намордника выпустили?

– Да тут где-то ее цербер должен быть, но что-то я его не вижу… В общем, я тебя предупредила.

– Понял, не дурак, – кивнула Лилька, но, по-моему, тут же забыла о моем предостережении.

К нам подошли двое элегантно одетых мужчин лет сорока, от которых за версту несло деньгами, и даже как-то неразборчиво представились. Лилька тут же поплыла и стала отчаянно строить глазки обоим. Я не возражала. У одного на затылке намечалась плешь, у второго галстук лежал на животе, почти параллельно полу.