Джонатан Келлерман - Обман [litres]

– Может, мне и чаевыми теперь с вами делиться прикажете?

Дальнобойщики обернулись в нашу сторону. Майло смерил их выразительным взглядом, и они сочли за лучшее вернуться к своим тарелкам.

– Как вы меня нашли? – спросила Дорис. – Адольф направил?

– Кто такой Адольф?

– Да мумия за стойкой у Арни.

– Дорис, у нас и вправду всего пара вопросов, – повторил Майло.

– Черт бы побрал этого Адольфа! Можно подумать, мы с вашим Сэлом – закадычные друзья.

– Вы упомянули о том, как он предлагает каждому заработать кучу денег. Каким конкретно образом?

– На вашей карточке было написано «расследование убийств», а не «мошенничеств». Погодите-ка, Сэл что, из-за денег свою подружку кокнул?

– Какую подружку?

– Какую-то блондинку. Все из-за нее?

Майло показал фотографию Фримен.

– Эта самая, – подтвердила Дорис. – И Сэл ее пришил?.. Боже мой, подумать только!

– На данной стадии он пока еще не подозреваемый.

– Ну, конечно! – фыркнула Дорис. – А вы двое просто воздухом подышать вышли.

– Дорис, когда убита женщина, ее дружка проверяют в первую очередь, только и всего. Если вы что-то знаете об их отношениях, помогите нам.

– Он водил ее к Арни – вот и все, что я знаю.

– Часто?

– Иногда. Только она ни с кем не разговаривала, да и по части выпивки была скучная какая-то.

– Особо не гуляла?

– Заказывала рюмку водки, иной раз даже до конца не допивала. Дорогая водка, «Серый гусь». – Дорис нахмурилась. – Вроде как делала вид, что она важная птица, не то что мы.

– Демонстрировала снобизм, – подсказал Майло.

Дорис наконец-то отставила в сторону свои салфетки.

– И разговаривала эдак, с прононсом – мол, я не абы кто, университет закончила, не то, что вы здесь. Можно подумать, в таком заведении, как у Арни, кому-то не наплевать на университеты…

– Что же она в таком случае нашла в Сэле?

– Я-то почем знаю? Тот, другой парень, с которым я ее видела, посимпатичней будет. Только слишком молодой для нее. Ну, я не знаю, может, она как та девочка из «Трех медведей», да? В одной чашке ей каша слишком горячая, в другой – слишком холодная… А где правильная, она и сама не понимает.

– Расскажите-ка нам про того другого парня, Дорис.

– Так это он ее убил? Не Сэл?

– Мы не знаем, кто ее убил, Дорис. Потому и пришли сюда.

Дорис вдруг ухмыльнулась, показав редкие неровные зубы.

– А вы ведь в первый раз слышите про другого парня! Вот только не надо приплетать меня к вашим делам, я его всего-то раз и видела.

– Где?

– Они шли под ручку по Ван-Найс. Чуть не доходя до бара Арни, есть старое офисное здание, а в нем – такая ниша в стене. Они и юркнули в эту нишу, там темно, уютно… Потом начались поцелуйчики. Она особенно усердствовала: взяла его рукой за подбородок, – Дорис показала на себе, как именно, – язык высунула, да как вопьется… Смотреть противно было – парнишка-то ей чуть ли не в сыновья годился.

– Любви все возрасты покорны.

– Вам видней. Только я бы сказала, что у обоих меж ног сильно зудело. Я-то человек простой.

– А как получилось, что вы все это видели?

– Да я за ними шла от самой автобусной остановки. Я там каждый день хожу.

– Во сколько?

– Часа в два или полтретьего. Я обычно захожу к Арни промочить горло, а потом уже двигаю в наш изысканный ресторан. Я и внимания не обратила бы, если б не видела ее раньше с Сэлом. Ну и еще – наряд ее. Красное платье в обтяжку, все прелести наружу… Тут я себе и говорю: «Наш-то Серый Гусь не только платье переменила, но и кавалера».

– Они поцеловались, и что потом?

– Потом она хлопнула его по попке – иди, мол, – а сама к Арни. Минут через десять и Сэл подоспел; блондинка ему улыбается как ни в чем не бывало. Дальше, как обычно – одна рюмка водки, «Сэл, пойдем уже, Сэл, пойдем уже» – и ушли. Он даже пиво не допил, слушался ее всегда, как первоклашка… Так, может, он тоже прознал про другого парня и с катушек слетел, а? Точно, вы ведь и сами об этом подумали! – Дорис повернулась к другой официантке и прокричала через весь зал: – Эй, Рози! Я теперь не хухры-мухры, меня в убойный отдел на работу берут!

– Платят-то там хоть побольше, чем у нас? – откликнулась Рози.

– Сколько лет было тому парню? – продолжал спрашивать Майло.

– Да вдвое меньше, чем ей. Сколько ей там было – сорок, сорок пять?

– Тридцать восемь.

– Я думала – больше.

– А ему сколько?

– Двадцать с небольшим. Может, двадцать два – двадцать три.

– Точно не меньше двадцати?

– Меньше-то уж куда?