Андерс де ла Мотт - Конец лета

Ясно. Значит, именно здесь Роот и Сейлор хранили свои браконьерские ружья. Винтовки с глушителем, на которые у них не имелось лицензий и которые они не решались держать дома.

На дне кессона что-то поблескивало. Между досок пола застряла латунная гильза. Вероника свесилась над краем, потянулась и выкрутила гильзу, причем ей ненароком удалось еще и вытащить несколько досок.

Под ними открылось пространство. Вероника рассмотрела какой-то темный четырехугольник и еще немного нагнулась. Ноги болтались в воздухе, и в какой-то момент она едва не сверзилась прямо в кессон, носом вперед. Снова обретя равновесие, она отодрала еще несколько досок и потянулась к непонятному предмету. Зеленая жестяная шкатулка, с книжку величиной. Вероника дернула ее к себе и выползла из кессона.

Шкатулка оказалась легкой; повертев ее, Вероника обнаружила, что она незаперта, и открыла крышку. Пусто. Разочарование было столь велико, что сначала Веронике захотелось зашвырнуть находку в ближайшие кусты. Но вдруг она заметила, что к шву на дне шкатулки что-то пристало. Какая-то белая бумажка. Вероника осторожно вытащила ее. Бумажка была сложена треугольным кармашком; пытаясь разорвать его, Вероника поняла: внутри что-то есть. Что-то очень тонкое, светлое, едва видное, что-то, от чего в груди у Вероники мгновенно открылась трещина, в которую хлынула ледяная вода.

Три коротких светлых волоска.

Когда она вернулась на волок, где оставила машину, было уже около семи вечера. Одежда и обувь так и не просохли и воняли шахтовой водой, но Веронику согревала мысль, что она выбралась из расщелины живой, да и само блуждание по лесу заставило кровь быстрее бежать по жилам.

Она держала шкатулку так, чтобы не смазать возможные отпечатки пальцев. Погрузившись в раздумья, Вероника не замечала второй машины, пока не оказалась прямо перед ней. Зеленый пикап с логотипом фермерского хозяйства Аронсона.

Водитель стоял, прислонившись к капоту ее машины. Очки-авиаторы, зеленая бейсболка, темные рабочие штаны. Фланелевая рубаха с закатанными рукавами.

Человек прижимал к уху мобильный телефон; когда Вероника вышла из леса, он обернулся к ней.

— Вот она. Я перезвоню, — услышала она его слова.

Это был Патрик, которого она встретила вчера по дороге на хутор. Патрик Бринк, теперь она вспомнила. Сын одного из бригадиров дяди Харальда и кузен Сесилии.

Воспоминание, которое она вчера загнала в глубину памяти, пузырем всплыло на поверхность. 1986 год, ей скоро семнадцать. Мама уже три года как умерла, столько же лет назад распалась «АББА», а Маттиас живет в Стокгольме. Они собрались на домашнюю вечеринку, сидят в гостиной. Свет погашен, воздух спертый от напряжения, из проигрывателя звучит Take my breath away . Чей-то язык у нее во рту, вкус табака и пива. Рука лезет под свитер, потом расстегивает на ней штаны. Вероника быстро прогнала воспоминание.

Патрик Бринк в те времена принадлежал к компании «крутых». Парней с водительскими правами, чей жизненный успех пришелся как раз на возраст между шестнадцатью и двадцатью. С тех пор Патрик прибавил десять кило — кажется, в основном мускулов, а юношеские усики сменились ухоженной бородкой, но в остальном он мало изменился. Самоуверенность никуда не делась, а обветренное лицо выглядело, пожалуй, даже привлекательно. Похоже, он относился к той немногочисленной категории людей, которые с годами становятся более подтянутыми и симпатичными. Патрик снял очки и широко улыбнулся.

— Ты во что это вляпалась, Вера?

Она поймала свое отражение в одном из автомобильных окон и поняла, что вопрос, мягко говоря, обоснованный. Одежда в пятнах золы, крови и земли. Лицо в черных потеках, волосы висят сосульками.

— Я упала, — сказала она.

— Где? И какого черта ты здесь делаешь?

Вероника пожала плечами. Она не стала отвечать на первый вопрос и сразу перешла ко второму.

— Я искала старый домик, меня туда возили в детстве. Но заблудилась.

Патрик смотрел так, словно не верил ей или просто считал не особо умной.

— И как, нашла? Домик?

— Мгм. — Веронике надоел этот разговор, она повернулась к водительской дверце и стала рыться в кармане джинсов в поисках ключей.

— Что это? — Патрик кивнул на шкатулку.

— Да так, нашла кое-что.

— В домике?

Отыскав ключ, она отперла машину и быстро поставила шкатулку на пол у пассажирского сиденья. Когда она обернулась, Патрик уже стоял по другую сторону открытой дверцы… пожалуй, слишком близко. Такую улыбку Вероника видела и раньше — у других мужчин. И такой же блеск в глазах.