Джон Харт - Безмолвие

– Ты его видел?

– Во сне. – Джонни не стал говорить, что вроде бы видел камень еще и в лесу. – Больше копать не буду, пока не расскажете всё.

– Леон… – Она показала на яму, но Джонни выставил лопату, как оружие.

– Ты же слышал, Леон. Сделка есть сделка. Она обещала ответить на все мои вопросы.

– Леон, вытащи его из чертовой ямы.

Джонни покачал головой.

– Камень. Что это такое?

– Леон! – рявкнула Вердина, но тот поднял руки и отступил в сторону. Старуха посмотрела на него так, будто хотела убить взглядом, но потом все же кивнула: – Это не камень.

– Вы лжете.

– Он полый и очень древний. И он не просто камень, а нечто большее.

– Хорошо. Продолжайте.

Вердина осклабилась, но ни на Джонни, ни на Леона это не произвело должного впечатления.

– На древнем языке камень называется фенги . Моя мать называла его камнем души.

– Что он делает?

– То самое и делает, глупый ты мальчишка. Хранит душу.

– Чью?

– Первого из нас.

– Первого из вашей семьи?

– Первой женщины. Массасси. Женщины в моей семье хранили его на протяжении тысячи жизней, передавали от матери к дочери, поддерживая непрерывную цепь.

– Камень принесла Айна?

– Не произноси ее имя так, будто знаешь ее.

Джонни попытался представить такое – и не смог.

Тысячи жизней …

– Здесь камня нет. Ты не найдешь его.

Джонни думал, что правда сломает ее, но ошибся – и понял свою ошибку по кривой ухмылке и злобному блеску в ее глазах.

– Выкопай мне ее, а твое невыносимое, оскорбительное невежество мы оставим без внимания.

Джонни взглянул на Джека, потом повернулся, взял лопату и начал копать. Нависнув над могилой, Вердина смотрела, как он убирает кости и зубы надсмотрщика. Углубившись дюймов на десять, Джонни отставил лопату и принялся разгребать землю руками. Пыль и комочки глины липли к коже, и в какой-то момент ему вспомнился сон: вкус и давление земли, ощущения погребенного заживо.

– Ну что?

Но душой и телом Джонни был там, в темном и тесном месте. Подгребая землю под себя, он уходил все глубже, пока не коснулся чего-то и от неожиданности отпрянул.

– Господи…

– Что такое?

– Тепло.

– Это она! Подними ее оттуда!

Джонни не шелохнулся. Присмотревшись, он увидел сустав пальца, сломанный ноготь.

– Леон, – подала голос Вердина.

– Нет, не надо. – Джонни поднял предостерегающе руку. – Вы можете нечаянно повредить ее.

– Она жива?

Джонни посмотрел на Кри, которая, обхватив себя руками, стояла на коленях у могилы. Судя по выражению лица, девушка чувствовала то же, что и он: панику, удушье, ужас. Он еще на секунду задержал на ней взгляд…

И в этот момент палец в земле пошевелился.

Для Кри это было уже чересчур. Сколько раз она переживала во сне этот запах земли во рту? Сколько раз видела это лицо и бездонную яму? Палец шевельнулся снова, и Кри поняла: да, это Айна, живая. Там, в этой теплой, склизкой красной земле.

Столько лет…

Она отвернулась, и ее вырвало в траву.

– Как такое может быть?

Ее шепот никто не услышал. На нее никто не смотрел. До нее никому не было дела. Стоя на четвереньках, она рискнула бросить в яму еще один взгляд.

Сломанный ноготь.

И не один. Сломаны были все ногти.

Разделить останки и землю оказалось не так-то просто.

Тело, как он называл это для себя, напоминало пугало. Одежда сгнила. Волосы спутались в бесформенный комок, похожий на измазанный глиной и слизью корень. Осторожно, как горшечник, пользуясь только кончиками пальцев, Джонни очистил локоть, лопатку, ухо. Женщина лежала на боку, и он продолжил работу с той же осторожностью, потому что кожа могла порваться даже от легкого прикосновения. Того, что сохранилось, оказалось на удивление мало, так что даже фраза кожа да кости была бы в данном случае сильным преувеличением.

– Ну же! Поднимай ее!

Но Джонни не торопился. Откопав одну ногу, он пошел вдоль нее и обнаружил вторую, слегка согнутую в колене. Дальше проследовал по спине, перебираясь от позвонка к позвонку, и, очистив нижнюю руку, увидел, что пальцы ухватились за корень висельного дерева.

– Что она держит?

Джонни не ответил. Освободив с величайшей осторожностью все пять пальцев, он ощутил перемену даже раньше, чем понял ее.

Один глаз был открыт.

От неожиданности Джонни подался назад, глядя в безумный темный зрачок, окруженный пожелтевшим белком. Слепа она или зряча? В сознании или нет? Половина ее лица оставалась в земле, как и бо́льшая часть левой стороны тела.