Марк Бернелл - Ритм-секция [litres]

Один из двенадцати не бежал. Остальные одиннадцать поделились на пары. Стефани получила в напарники оставшегося. От такой перспективы его плечи тотчас слегка поникли; другие же с видимым облегчением вздохнули. Каждой паре был задан свой маршрут.

Стефани бежала, как обычно, в легких походных ботинках, толстых спортивных штанах, двух свободных футболках под плотной толстовкой и в жилете. Мужчины бежали в боевом обмундировании, в тяжелых ботинках и с полной выкладкой. Крепкий и мускулистый, партнер Стефани мог с тем же успехом считаться голым. Он со всех ног бросился вперед по коварной местности. Стефани изо всех сил пыталась не отставать, считая, что вперед его гонит лишь военная мужская гордость, что вскоре он устанет и тогда она догонит его. Но этого не произошло.

На выручку ей пришла погода. На горы опустился густой туман.

Они бежали вдоль высокого горного хребта между двумя вершинами. На перевале под ними клубились облака, но это было обычным делом. Хотя с самого рассвета было довольно хмуро, серьезных проблем с видимостью не возникало. Затем откуда ни возьмись опустился туман, густой, как дым. В одно мгновение солдат бежал впереди нее, а в следующее она оказалась одна в мире серой ваты.

Ее вселенная сжалась до нескольких квадратных футов.

Солдат окликнул ее, велев стоять на месте, а затем приказал окликнуть его в ответ. Она так и поступила, и он по голосу нашел ее. Резкий ветер вместе с туманом принес дождь.

– Надо подождать, пока туман не рассеется, – сказал солдат.

Стефани согласилась. Бойд неоднократно подчеркивал, как важно в тумане стоять на месте. Для неопытных дезориентация бывает почти мгновенной и автоматической. Даже имея компас, человек, как правило, не может верно оценивать расстояния.

Чтобы спасти Стефани от порывов ветра, солдат повел ее прочь с горного хребта. Они осторожно, почти на ощупь, двинулись вниз, пока не нашли подобие укрытия за острыми камнями на краю торфяного болота. Здесь сели и сжались в комок, спинами к мокрому берегу. Ощущение из разряда малоприятных, но это лучше, чем оставаться под дождем и ветром.

– Хочешь курнуть? – спросил он.

Стефани отрицательно покачала головой. Солдат достал крошечный портсигар, извлек из него сигарету и закурил от спички, которую затем потушил большим и указательным пальцами и сунул в боковой карман штанов.

– Как тебя зовут? – спросила Стефани.

Солдат покачал головой:

– Обойдемся без имен.

– Тогда придумай.

– Джорди.

Имя соответствовало его акценту.

– Я тоже с севера.

– Непохоже.

– Давно оттуда уехала.

– Ага, не иначе как к этим неженкам и засранцам южанам.

– Верно.

Он расплылся в ухмылке:

– Да, не повезло тебе, подруга. Крупно не повезло.

На пару сантиметров ниже ее ростом, Джорди был на редкость крепок и широк в плечах. Стефани не сомневалась, что всё это мышцы. На вид он был ненамного старше ее, но даже когда улыбался, лицо его оставалось хмурым, будто суровое выражение впечаталось в него навсегда. Светлые, коротко стриженные волосы, намокнув, позволили ей разглядеть шрамы на его голове. Зажженную сигарету он держал в кулаке.

– Что ты здесь делаешь? – спросил Джорди.

– Не знаю. А ты?

– То одно, то другое.

– Ты в каких частях?

Он пожал плечами:

– Кто их разберет…

– Но ты ведь армейский, не так ли?

– Можно сказать и так.

Дождь хлестал все сильнее. С горного уступа на них стекали тугие струи ледяной воды. Вокруг все так же клубился туман. Сырость и холод начали пробирать до костей. Стефани пыталась не обращать на это внимания. Она представила себя стоящей на верхней ступеньке студенческого общежития «Аль-Шариф» и Резу Мохаммеда по ту сторону стекла. Спустила бы она курок?

– Тебе приходилось убивать людей? Не при самообороне.

Джорди окинул ее подозрительным взглядом:

– Почему ты спрашиваешь?

– Потому что мне любопытно.

– Словами это не передашь. Нужно испытать на собственной шкуре.

– Я не хочу испытывать. Я просто хочу знать, как происходит прыжок от намерения нажать на спусковой крючок к моменту, когда ты на него нажимаешь.

– Я бы даже не стал задумываться.

Джорди курил, словно не замечая мерзкой погоды. Докурив сигарету, он потушил ее о мокрую подошву ботинка, после чего положил окурок в тот же боковой карман, что и использованную спичку. Пару минут оба молчали, затем он сказал:

– Это вопрос самоконтроля. Что ни возьми, все вопрос самоконтроля.