Бернар Миньер - Сестры [litres]

Он назвал место.

– В ту же ночь?

– Да.

– В котором часу?

– В три…

Сервас в своем кресле сразу напрягся.

– Вы видели продавца?

– Нет.

– Объясните, почему, Реми…

– Он не выходил из машины.

– Какой марки машина?

– Красный «Ситроен четыре» с белой крышей.

– Номера вы запомнили?

– Да нет. С чего бы мне их запоминать?

– Но вы успели разглядеть?

– Машину?

– Водителя…

– Успел.

Сервас впился глазами в фаната.

– Очень худой, я бы так сказал… и… м-м-м… одет в черное… На нем были солнечные очки и каскетка… Это все, что я видел. Было темно.

Сервас обдумывал следующий вопрос.

– И как он передал вам рукопись?

– Из машины в машину. Он знаком велел мне опустить стекло со стороны пассажира, а сам опустил свое и бросил мне рукопись прямо через дверцу.

– Дальше?

– Я зажег свет и рассмотрел рукопись. Это была та же самая, что на фотографии, я узнал почерк Эрика Ланга на полях. Сомнений у меня не осталось.

– А потом?

– Я знаком показал, что всё в порядке. Он сдал назад и уехал.

– И всё?

– Всё.

– И вы поехали с рукописью прямо домой? Это так?

– Да.

– Какая у вас машина, Реми?

– «Сеат Ибица».

– В каком месте парковки вы стояли? – Сервас помнил, что в этом торговом центре было несколько въездов и несколько стоянок.

Мандель назвал хорошо известное место крупной торговой фирмы.

– У вас был с собой мобильник?

Мандель кивнул. Мартен посмотрел на Эсперандье и встал. Помощник тоже поднялся.

– Через пару минут едем в торговый центр проверять все камеры слежения, – сказал шеф группы, когда они вышли в коридор. – А Самире передай, чтобы выяснила, был ли мобильник Манделя в этом секторе между двумя тридцатью и тремя тридцатью в ту ночь.

Эсперандье кивнул и быстро ушел в свой кабинет. Сервас вернулся на свое место.

– Реми, вы помните дело тысяча девятьсот девяносто третьего года?

– Что?

– Тысяча девятьсот девяносто третьего года. Дело первопричастниц. Я видел у вас на стене вырезку из прессы. И это платье…

Фанат поднял глаза, и их взгляды встретились.

– Да?..

– Вы это помните?

– Да.

– Сколько лет вам было в девяносто третьем, Реми?

– Не знаю…

– Я помню, что написано у вас в идентификационной карте: двадцать шесть.

– Может быть.

Сервас почувствовал, как снова нарастает напряжение. У Манделя вдруг опять возникли трудности с выражением собственных мыслей.

– Чем вы тогда занимались? Были студентом?

– Нет, нет… Я работал.

– Где?

– Э-э-э… Я помогал отцу.

Сервас подождал, что будет дальше.

– Он тогда занимался… м-м-м… техническим обслуживанием стадиона и включил меня в бригаду…

По телу Мартена прошла дрожь. Стадион. На острове Рамье . В 1993-м Реми Мандель работал в нескольких сотнях метров от того места, где обнаружили тела Амбры и Алисы Остерман.

– В то время вы уже были фанатом Эрика Ланга?

– Да, конечно.

Пока они ехали в торговый центр, в мозгу Серваса возникла сотня вопросов. Возможно ли, чтобы присутствие Манделя на острове Рамье двадцать пять лет назад оказалось простым совпадением? И случайно ли рукопись, украденная у писателя в ночь убийства его жены, нашлась в мансарде фаната? А если Мандель сказал правду? Он же прекрасно знал, что они все проверят… И что, если подтвердится тот факт, что в дом к Лангу забрался кто-то другой? Зачем подвергаться такому риску из-за рукописи стоимостью в двадцать тысяч, если в доме были драгоценности и часы на несколько сотен тысяч евро? Красть рукопись с целью наживы лишено всякого смысла. Во всех этих событиях было что-то, что от них ускользнуло.

И почему жена Ланга была настолько худа, а ее желудок так мал? Кто и зачем открыл все серпентарии и выпустил всех змей? С того момента, как Мартен вчера обнаружил платье первопричастницы, тревога не покидала его.

Они поставили машину на парковке торгового центра, что располагался на востоке города и гордо оповещал в своей рекламе о сотне бутиков и шести ресторанах.

Выбираясь из машины, Сервас потихоньку улыбнулся уголком рта: он заметил множество камер слежения. Они вошли в галерею и попросили охранника возле входа связать их с начальником службы безопасности.

Парень в костюме, который был ему явно мал, проводил их в кабинет без окон, где другой здоровенный детина в таком же тесном костюме с пренебрежительным видом изучил их удостоверения.

– Нам необходимо просмотреть изображения с камер наблюдения на парковке, – с ходу приступил к делу Сервас.