Бернар Миньер - Сестры [litres]

Мартен посмотрел на часы, как арбитр, который вот-вот даст свисток к началу второго периода. Потом поднял глаза и прищурился.

– Амбра и Алиса приходили к вам, когда вы еще были холостым писателем?

– Я был женат только пять лет, капитан. А их нет в живых уже двадцать пять лет.

– Это не ответ на мой вопрос.

– Нет. Алиса и Амбра никогда не приходили ко мне вместе. Я уже отвечал на этот вопрос во время прошлого расследования.

Сервас о чем-то справился в блокноте, который вынул из ящика стола.

– Да, вы утверждали, что встречались в кафе, в ресторанах, чтобы – цитирую – поболтать, поделиться своими взглядами на жизнь. И однажды встречались в лесу…

– Это так.

– Значит, они никогда не приходили к вам вместе?

– Нет.

– А порознь?

Мартен заметил, что писатель колеблется.

– А порознь, господин Ланг?

– Да.

– Что именно «да»?

– Да, порознь приходили один раз.

– Приходили обе?

– Нет.

– Которая из них приходила? Алиса или Амбра?

Снова колебания.

– Амбра…

– Амбра приходила к вам? Это правда?

– Не именно в этот дом, – уточнил писатель, – в тот, где я жил до того, как переехал в этот: что-то вроде горного шале, только без гор… Бревенчатые стены, каменный камин, кожаные кресла и коровья шкура на полу.

Снова куча ненужных деталей. Напускает туману…

– Когда это было?

– Точно не помню. Это было так давно… Году в восемьдесят девятом, да, наверное…

– Ей тогда было семнадцать.

– Если вы так говорите…

– Почему же вы раньше об этом не сказали?

По лицу Ланга промелькнула слабая улыбка.

– Потому что вы не задали правильный вопрос.

– Она приходила одна?

– Я только что вам сказал.

– Я спросил: без сестры? Но может быть, с ней был кто-то другой?

– Нет.

– И зачем она приходила?

– Не припомню.

– Вы в этом уверены?

Обиженный вздох.

– Она была моей поклонницей, фанаткой. Должно быть, хотела узнать, как живет ее кумир, я полагаю… чтобы рядом не было сестры… что-то в этом роде… Я помню, что Алиса в первые годы знакомства была совсем ребенком, и я чувствовал, что Амбра немного стыдится сестры… наверное, поэтому и хотела пообщаться со мной без нее.

– Сколько она у вас пробыла?

– Два часа, три, четыре… вы думаете, я помню?

– А вы помните, как она была одета?

– Конечно, нет!

– Она вас заводила? Провоцировала? У Амбры было такое обыкновение, да? Вы сами нам заявляли когда-то… – Сервас пролистал блокнот и нашел нужную страницу. – Вот: «…Это была все та же Амбра, маленькая грешница, все та же сумасбродка… О, Амбра – мастер соблазнения. Она обожала играть с мужчинами, это был ее конек. И поверьте мне, она умела их разогреть. Она умирала от желания трахнуться, а на самом деле была на это неспособна…»

– И что? Я сильно преувеличивал, знаете ли. В то время, когда вы меня допрашивали, я был молод, горяч, непокорен. Я был взвинчен, разозлен: мне хотелось спровоцировать полицию, поглядеть на ваши физиономии, когда я говорил такое…

– Вы ее тогда трахнули, Эрик?

Ланг напрягся, услышав свое имя.

– Я запрещаю вам так меня называть. Мы с вами вовсе не приятели, капитан.

– Вы набросились на нее, овладели ею, Ланг?

– Да при чем тут это? Прошло почти тридцать лет… Послушайте, ваши коллеги задавали мне подобные вопросы сотнями. Слушайте, мне это надоело. Думаю, мне пора потребовать адвоката.

– Да ради бога, – нарочито небрежно бросил Сервас и взялся за телефон. – Если хотите, я вызову его прямо сейчас. Правда, я полагаю, что тот анонимный звонок двадцать пять лет назад сделали вы.

Ланг наморщил брови. В этот момент он, похоже, действительно не знал, о чем говорит Сервас.

– Тот самый звонок, донос на Седрика Домбра… Я думаю, его сделали вы.

Ланг поднял на него удивленный взгляд.

– Что?

– Вы анонимно позвонили по тому номеру, который мы распространили специально для свидетелей тогда, в девяносто третьем, помните? Это вы донесли нам о скандале на факультете медицины, в котором был замешан Седрик Домбр. И вы же звонили по ночам родителям погибших девушек.

Сервас консультировался в архивах: в то время ответ от «Франс телеком» пришел уже после самоубийства Седрика Домбра и закрытия дела. Все анонимные звонки были сделаны из телефонов-автоматов в центре Тулузы.

– Вы сами себе посылали угрозы, которые показали нам четыре дня назад… И это вы были за рулем «Ситроена четыре» на парковке возле торгового центра в ночь со вторника на среду… И, наконец, вы сами продали свою рукопись Реми Манделю…