– Брайс, вы вытащили большую рыбу, – сказал Петовски. Он зашел за свой стол и налил себе остатки шампанского в пластиковый стакан. – Репортеры, случается, всю жизнь ищут что-нибудь такое. – Он допил шампанское и бросил стаканчик в корзину. – Долбите и дальше эту историю с Головорезом, вы меня слышите? Долбите до конца.
– Я так и собирался сделать.
– Но у меня есть к вам предложение.
– Да? – сказал Гарриман, внезапно насторожившись.
– Эта ваша установка, один процент против девяноста девяти. Она по-настоящему задела за живое. Продолжайте развивать эту идею. Сосредоточьтесь на одном проценте хищников, на том, что они делают с городом. Парни вроде Озмиана в своих стеклянных башнях считают себя выше всех остальных. Станет ли город игровой площадкой для сверхбогатых, тогда как остальным едва удается заработать на жизнь внизу, в темноте? Вы поняли мою мысль?
– Конечно.
– А та фраза, которую вы использовали в последнем абзаце, – «Город вечной ночи». Просто здорово. Чертовски хорошо. Сделайте из этих слов что-нибудь вроде мантры, вставляйте их в каждую следующую статью.
– Непременно.
– Да, кстати, с сегодняшнего дня я повышаю вам жалованье на сто долларов в месяц.
Он перегнулся через стол и прощальным хлопком по спине выпроводил Гарримана из кабинета.
Гарриман вышел в просторное помещение редакции. Его плечи гудели от крепкого удара Петовски. Он оглядел море лиц, взирающих на него, – в особенности отметил кислые мины своих молодых конкурентов – и начал ощущать что-то вроде внутреннего сияния, переполненный чувством, которого он не испытывал никогда прежде. Это было полное, всепоглощающее торжество.
Болдуин Дей открепил внешний жесткий диск емкостью в пять терабайт от своего настольного компьютера, сунул его в портфель и отправился в короткое путешествие на верхний этаж здания Приморского финансового центра близ Бэттери-парка. Он совершал это путешествие один раз в день, перемещая драгоценные сведения, благодаря которым компания «ЛФХ Файнэншл» неслась по хайвею прибылей и сверхприбылей. На том жестком диске были имена и личные сведения о многих тысячах людей, которых исследования его команды по маркетинговой информации определили как потенциальных клиентов, или «полковников» – так они называли этих людей в лабиринте боксов колл-центра, занимавшего три этажа Приморского комплекса. Потенциальные клиенты были преимущественно отставные ветераны и супруги солдат на активной службе. Самыми драгоценными из «полковников» были вдовы ветеранов, владевшие домами с погашенной ипотекой. Каждый день ровно в четыре часа пополудни Дей приносил жесткий диск в административный офис на верхнем этаже, где располагались кабинеты основателей и соуправляющих фирмы – Гвен и Рода Берч. Берчи просматривали список потенциальных клиентов, у них был нюх, и они выуживали лучшее из огромного массива данных. Потом они передавали отредактированные и аннотированные списки в просторный зал прессинговых операций, и тут их брали в работу, обзванивали тысячи «полковников», пытались сделать из них клиентов, хотя правильнее было бы называть их «лохами». Оператор прессингового зала должен был уболтать не менее восьми клиентов в день или сорока в неделю, иначе его увольняли.
Дей подыскивал себе другую работу чуть ли не с того самого момента, когда понял, чем на самом деле занимается компания. Ему отчаянно хотелось уйти из «ЛФХ», и не потому, что ему не доплачивали или заставляли работать по ночам (в этом смысле он ни на что не жаловался), а потому, что он не хотел участвовать в том разводилове, которым здесь занимались. Когда он только поступил в «ЛФХ» в качестве главы отдела аналитики (какое громкое название!) и понял, что тут происходит, ему стало нехорошо. Это было против всех правил.
И конечно, помимо всего прочего, не исключалась вероятность того, что власти могут проявить интерес к махинациям «ЛФХ». В конечном счете ведь он работал на Берчей, а не на кого-то другого.
Эти мысли не давали ему покоя, когда он вошел в тесную кабину лифта, провел своей магнитной карточкой-пропуском по считывателю и нажал кнопку верхнего этажа. Мерам безопасности в компании уделялось повышенное внимание с того самого дня, когда отставной солдат, получивший мозговую травму в Ираке от взрыва самодельной бомбы, ворвался в холл с пистолетом, ранил трех человек, после чего застрелился. Его фамилия была в одном из тех списков, которые Дей принес наверх за три месяца до стрельбы. Именно столько времени потребовалось «ЛФХ», чтобы отобрать у парня дом, – три коротких месяца. Но и после стрельбы в практике и мотивах «ЛФХ» ничего не изменилось, если не считать того, что был введен фанатический режим безопасности, а в воздухе повисло сгущающееся ощущение паранойи. Часть режима безопасности состояла в изоляции и раздроблении компьютерных сетей, и именно по этой причине Дею приходилось передавать информацию в административный блок на старинный манер – приносить собственноручно.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу