Владимир Колычев - Вечность и еще два дня

— Антошка их не интересует. Они ищут тебя. За домом следят.

— В полицию обратись!

— Я боюсь, что они возьмут наш телефон на прослушку. Может, уже это сделали. Ты вот сейчас звонишь, а эти мерзавцы тебя вычисляют.

— Я за себя не боюсь! — заявила Полина.

— За Антошку бойся. Я не хочу, чтобы он остался без матери. Не звони больше, береги себя, скоро увидимся, — скороговоркой закончил Вадим.

У Полины возникло такое ощущение, как будто перед ней выросла стена, отрезающая ее от внешнего мира. Ей вдруг захотелось врезаться в нее головой — от отчаяния, но с робкой надеждой. Вдруг стена разлетится вдребезги?

Но бить нужно было не свою голову, а чужую, ехать в Москву, искать Германа и ставить его к стенке. Есть ружье, воля и желание убивать ради своего сына. Но не было трактора, чтобы уехать. Миша исчез, пропал, возможно, сбежал. А еще его могли перехватить люди Германа.

Подумав об этом, Полина схватилась за ружье и выглянула в окно. Вдруг враг уже совсем близко?

Но ей пришлось унять свой пыл. Она-то, конечно, готова убить Германа, но как его найти, взять на прицел? Может, и не надо пытаться? Скорее всего, все будет именно так, как сказал Миша? Рано или поздно Германа посадят. Надо всего лишь дожить до этого светлого дня, прятаться в этой глуши и молиться за сына. Не стоит больше звонить в Москву, пытать судьбу.

Но как жить в этой глуши без Миши? Полина, конечно, могла бы обойтись без него, но с ним гораздо лучше, намного спокойнее, надежнее. Если он, конечно, не сбежал.

Нет, Миша этого не сделал. Уже темнело, когда где-то вдалеке затарахтел трактор. Полина воспрянула духом, побежала навстречу. Миша высунулся из кабины, она приветливо помахала ему рукой. Он остановился, Полина забралась в кабину, прижалась к нему.

Трактор шел тяжело, двигатель работал натужно. Миша основательно загрузил прицеп досками.

— Заплатить за них пришлось, — виновато сказал он.

Но Полина ничуть не расстроилась. Денег, конечно, жалко, но нужно обустраиваться на новом месте.

— Я еще вагонки заказал, стены в доме обошью. С утеплителем. Хорошо будет.

— Хорошо, — эхом отозвалась она, прижимаясь к Мише.

Он подогнал трактор вплотную к дому, вышел сам, помог сойти ей. Потом Миша опустил борт прицепа и хотел было разгрузить его.

— Ну и куда ты? Сначала обедать… ужинать! — заявила Полина.

Она накормила Мишу куриным супом, налила самогоночки, только тогда рассказала о своих проблемах.

Миша думал недолго.

— Все правильно Вадим сказал, — заявил он. — Ничего с твоим Антошкой не станется. За себя нужно думать! Вычислят по телефону, приедут. Ну и куда мы тут денемся?

— Забор надо ставить.

— Не поможет.

— Капканы.

— Может, лучше сидеть и не высовываться?

Полина кивнула, соглашаясь. Она уже подготовила себя к смирению, осталось только утвердиться в этом решении.

— Чем тебе со мной плохо? — спросил Миша.

Он смотрел ей прямо в глаза. Полина вдруг почувствовала себя кроликом перед удавом.

— Нет, мне с тобой хорошо.

— Если тебе скучно, то скажи об этом. — Он взял ее за руку.

— Скучно. — Полина и сама не поняла, зачем она это сказала.

— Тогда иди ко мне. — Миша потянул ее на себя.

Она вроде бы уперлась, во всяком случае напрягла мышцы ног, но все равно вдруг оказалась у него на коленях.

— И не скучай.

От Миши пахло кондовым табаком, луком и потом, но Полина все же приняла его поцелуй. Сначала она ответила на него, а потом позволила ему перенести себя в постель.

Миша пахал с утра до вечера, сначала дом изнутри обшил, потом баньку поставил, маленькую, но теплую, сейчас вот сарай к жилью пристраивал. Он молотком стучал, а с крыши вода капала, снег таял под весенним солнцем. Кое-что и в дом попадало, пока Миша крышу не починил.

Прошла зима, лес оживал, лед на озере с каждым днем становился все тоньше, а надежда — все крепче. Вдруг с Германом уже покончено? Может, теперь и не нужно его опасаться?

Не смогла Полина устоять перед искушением, не выдержало материнское сердце. Она все-таки позвонила сыну ровно через месяц после того, как Вадим отключил телефон. Снова последовал запрет на звонки, но до Антошки Полина все же достучалась. Все хорошо с ним, растет, набирает вес.

Вчера она опять звонила. Все было без изменений. Варвара просила ее часто не звонить, но уже не запрещала. Люди Германа их с Вадимом больше не беспокоили, а здесь, в лесу, они даже не появлялись. Может, уже и бояться нечего.