Эмманюэль Гран - Конечная – Бельц [litres]

– Лефор придурок, – произнес он, и в голосе его слышалась ярость.

– Что он вам сделал? – повторил Марк.

– Мне – ничего. А Эрвану, моему сыну… Он ему забил голову. Разными вещами.

– Какими же? – не отставал Марк.

– Такими, о которых с детьми не говорят. Вещами, от которых у них мозги набекрень. Лично я никогда не ходил в церковь и этим горжусь. Священники – они паразиты! Моему сыну аббат загадил мозги, и знаешь, что я тебе скажу: из-за этого он и погиб. И не из-за чего другого. Сколько раз я хотел свернуть ему шею, этому говнюку, вот этими самыми руками…

Карадек со слезами на глазах потряс перед Марком здоровенными кулаками, похожими на кувалды. Потом развернулся и, ни слова не говоря, медленно пошел к лестнице. На третьей ступеньке остановился.

– Опасайся аббата, мальчик, – проговорил он, поднялся по лестнице, тяжело топая, дошел до двери и с грохотом закрыл ее за собой.

В тусклом свете светильников, свисавших с каменных стен, деревянная поверхность стола, вокруг которого сидели четверо мужчин, отливала медом. Председательствовал на собрании самый крупный из них – и явно преисполненный непоколебимой уверенности в себе. С тех пор как в его мозгу начал вызревать этот план, он начал бояться наступающей развязки. Следя за соблюдением строгой секретности, он продумал все до мельчайших деталей и тщательно отобрал помощников, – но теперь, когда все было готово и оставалось только приступить к действию, его одолевали сомнения. Он прекрасно понимал, что задуманное им сопряжено с огромным риском, а то и обернется катастрофой.

Итак, все несколько раз проговорено, разъяснено. Место и время определены, роль каждого ясна, на возникшие вопросы даны ответы. Кроме того, они поклялись хранить все в тайне.

– В воскресенье утром будьте готовы, – сказал он. – Если вопросов больше нет, расходимся.

Задвигались стулья, проскрежетав по каменным плиткам. Председательствующий сделал знак рукой, и те, кто уже поднялись со своих мест, снова сели, поудобнее устраиваясь на стульях. Они опустили головы, и крупный мужчина громким голосом принялся читать «Отче наш».

В то утро, открыв окно, Марк сразу почувствовал перемену. Небо стало светло-голубым и ласковым, ветер стих, солнцу ничто не мешало светить во всю свою силу, а трава на лугу стояла не шелохнувшись. На опушке леса приморские сосны замерли в причудливых позах, которые когда-то придали им западные ветра: они выглядели так, будто вынуждены непрерывно противостоять ударам урагана. От земли шел смешанный запах трухлявого дерева и прелой листвы, от теплого воздуха становившийся только гуще. Солнце начало пригревать раньше обычного, и воробьи зачирикали не смолкая. Зима испустила свой последний вздох.

Идя в город по дороге, Марк прикрыл глаза, пытаясь восстановить в памяти образ далекой Одессы. Весна на побережье Черного моря наносила свой последний удар по суровой зиме, нещадно ломая лед и каждый раз обрушивая на землю потоки талой воды, вынося реки из берегов. Она окрашивала зеленой краской деревья и луга, разрисовывала улицы лужами и рождала детский смех. Мужчины вешали в шкаф шерстяные пальто; женщины избавлялись от толстых шарфов, сапог и перчаток, сбрасывали слой за слоем неуклюжую теплую одежду, выставляя напоказ свои прелести – фигуры, шеи, щиколотки, прически, – и этот сеанс стриптиза длился и длился, достигая кульминации в разгар лета.

Из-за пирамиды книг, выставленных в витрине, Марк наблюдал, как Венель разговаривает с каким-то высоким худым мужчиной, которого он прежде ни разу не видел. В магазине было не протолкнуться. Книготорговец махал руками и раскачивал корпусом взад-вперед, словно кукла-марионетка. Высокий тощий человек качал головой, но Венель, казалось, не замечал, что его гость проявляет нетерпение. Спустя несколько бесконечно долгих минут они пожали друг другу руки, и Венель проводил своего собеседника до двери. Увидев, что Венель наконец освободился, Марк проскользнул внутрь.

– Клод, – шепнул он, придерживая Венеля за плечо, – вы заходили на eBay ?

– Да, конечно, – неуверенно протянул тот.

– Книга прибудет в понедельник, как и предполагалось?

– Я… Ну… Вероятно…

– Они говорили, что доставят в течение суток. Получается, в понедельник.

– Весьма возможно, – с отчаянием в голосе проговорил Венель, чувствуя себя не в своей тарелке.

Марк понял, что что-то пошло не так, как они задумывали.