Кейт Аткинсон - Большое небо

На ночь он поселился в дешевой гостинице. Ничего такого особенного ему не требуется – только чистые простыни и чтоб в душевом стоке не было волос. Завтра в бой – надо быть свежим.

Джексон двинулся в путь спозаранку. Поставил Миранду Ламберт. «Убегаю на всякий случай» [144] «Убегаю на всякий случай» («Runnin’ Just in Case») – песня Миранды Ламберт и Гвен Себастиан с шестого альбома Ламберт «The Weight of These Wings» (2016). . Там, куда я еду, меня ждет беда, но я туда поеду все равно . Прямо-таки история его жизни. С дороги Джексон сделал звонок. Ее номера у него больше не было. Она не раз сменила работу, и он нагуглил ее новую должность, попросил дежурных в отделе переключить, и они переключили, хотя их пришлось поуговаривать – она теперь большая начальница, чужаки с улицы ей вот так запросто не звонят, а он-то сам ей кто теперь? Чужак с улицы и есть. Некогда между ними что-то было – искра, возможность. Вместе им было бы прекрасно, но они никогда не были вместе. Интересно, собака-то у нее осталась? Вместо себя Джексон подарил ей собаку. («Честный обмен», – сказала Джулия.) Как будто сто лет с тех пор прошло.

Своим именем он не назвался. Сказал, что он детектив-констебль Реджи Дич, – подозревал, что Реджи она помнит и ответит на звонок.

Она сняла трубку после пары гудков. Бесстрастная и деловитая.

– Суперинтендант Луиза Монро. Чем могу быть полезна?

Значит, имени Реджи она не засекла.

Он, оказывается, понятия не имел, что́ хотел сказать, хотел ли что-то сказать. Что ни скажешь, подозревал он, получится как-то бесповоротно. Он стоит на перекрестке, надо сделать выбор. Прилив или отлив?

– Алло? – сказала она.

Оба послушали пустую тишину, мгновение странной близости, а потом она перепугала его своими провидческими талантами.

– Джексон? – сказала она почти шепотом. – Джексон, это ты?

В конечном итоге выяснилось, что проще вообще не делать выбора. Джексон ничего не сказал и дал отбой.

На ум пришли слова из другой песни. Свобода – это все равно что нечего терять [145] Цитата из песни Криса Кристофферсона и Фреда Фостера «Я и Бобби Макги» («Me and Bobby McGee», 1969), наиболее известной в версии Дженис Джоплин, но исполнявшейся очень много кем, в том числе Кенни Роджерсом и Мирандой Ламберт. . Но и с обязательствами та же петрушка. А Джексону хотелось простоты. Никаких привязок, никаких сложностей.

Проехав еще пару миль, он сделал другой звонок.

– Мистер Частный Детектив, – промурлыкал голос в трубке. – Ты не на прекрасной свадьбе с красивой дочерью?

– Не хочешь встретиться и выпить?

– С тобой?

– Да, со мной.

– Только выпить?

– Не знаю, – сказал Джексон.

(Он что, правда считал, что здесь все обойдется без сложностей? Кому он морочил голову? Себе, очевидно. Не прилив и не отлив – скорее цунами.)

– Ладушки. Да. Сейчас?

– Завтра. У меня сначала дела.

– Где?

– Не знаю. Не в «Мальмезоне».

– Ладушки. Пока.

Террасные дома в Мёрфилде. Много общего с обстановкой, в которой Джексон вырос. Выстроены из унылого гравелита, гостеприимством тут и не пахнет. В глубине дома семейства Броуди была маленькая буфетная, где проводила время его мать, «шикарная» гостиная с окнами на фасад, с неудобным диваном, на котором почти никто никогда не сидел.

И дверь в коридоре, а узкая крутая лестница за дверью вела в угольный подвал.

На улице стоял серый «пежо». Принадлежал некоему Грэйму Визи. Сорока трех лет. Номер сфотографирован Натаном. Отфотошоплен Сэмом Тиллингом. Данные в итоге предоставлены услужливой женщиной по имени Мириам из Инспекции автотранспорта в Суонси.

Джексон позвонил в дверь. Дом человека – его крепость. Всегда начинай вежливо, а уже потом постепенно переходи к таранам и гигантским катапультам. Или хватит один раз от души заехать в живот.

Он был крупный, и в поту, и с татуировками на бычьей шее, и, если б захотел, прихлопнул бы девочку, как муху.

– Мистер Визи? Мистер Грэйм Визи? Меня зовут Джексон Броуди. Позвольте войти?

Она услышала звонок в дверь и заорала во все горло, чтоб услышали. Когда умолкла, переводя дух, сверху донесся грохот, – кажется, там дрались. Она уже собралась снова заорать, но тут дверь в подвал открылась. В клине света кто-то спускался по лестнице. Сердце Дарси стиснул ужас. Она просидела тут семь дней и ночей – что такое ужас, она знала.

Мужчина, но не мужчина с татуировками на шее. Это, однако, не означало, что он не желает ей зла. Кто его знает – может, он еще хуже.