Франк Тилье - Лука, или Темное бессмертие

Никаких предупреждений. Два удара тараном, они ворвались внутрь под гул переговоров тихими голосами и коротких выкриков и принялись одну за другой проверять комнаты. Обход клоаки был завершен за десять секунд: никого. Шарко и Люси прошли через маленькую прихожую в крошечную гостиную, погруженную в полную тьму из-за опущенных жалюзи. Слышалось жужжание тучи мух.

Кто-то включил свет. Жить здесь, конечно, было можно, но вредно для здоровья. Тускло мерцала на шнуре голая электрическая лампочка, из стен торчали вырванные с корнем розетки. Единственный сборный шкаф, раздвижной бежевый диван, весь в пятнах, облупленный кафель на рабочей поверхности в кухне…

Люси расстегнула куртку: она умирала от жары. Сколько здесь градусов? Двадцать пять? Невыносимый запах шел из-за стены.

Кровать была сдвинута в угол, чтобы высвободить место на полу огромному куску мяса, лежащему прямо на ковровом покрытии. Свиная туша из мясной лавки, весившая не меньше пятидесяти кило. Разложившаяся до такой степени, что плавала в бурой жидкости, вроде забытого на солнце майонеза, и вся шевелилась из-за суетящихся на ней мух. Одна из них, перевернувшаяся на спину, билась, отчаянно пытаясь взлететь. Рядом – осциллоскоп, антенна, электронное оборудование и листки с чертежами интегральных схем.

Пока парни из ББР освобождали пространство, Шарко старался дышать через рот. Повсюду на стенах были пришпилены кнопками листки бумаги, перепутанные, одни поверх других. Сотни изображений: Флоранс Визёр, Бертран Лесаж, Летиция Шапелье и даже мсье Г. были сняты с некоторого расстояния или крупным планом. Имелись и сцены «общения президента с народом», сфотографированные из публики.

Коп подошел ближе, прочел надписи, сделанные на разноцветных клейких листочках. Расписания, адреса, копии страниц Facebook. Там было все. Он повернулся к Люси, которая наклонилась, одной рукой в перчатке роясь в туше, а другой прикрывая рот.

– Что ты там делаешь?

– Пытаюсь понять, почему из свиньи идут провода.

Из сгнившей грудины она с отвращением вытащила маленький металлический предмет, вытерла его об угол паласа и поднесла к глазам.

– Это кардиостимулятор «Cardiotex»…

Люси выпрямилась, держа на ладони целехонький аппарат. Сдержала тошноту, перевела дыхание.

– Я думаю, этот псих дошел до того, что проводил опыты, засовывая кардиостимулятор в тушу животного.

Маньяк до мозга костей , подумал Шарко. Люси рассмотрела предмет, перевернула его и нахмурилась:

– Здесь какая-то надпись.

Заинтригованная, она показала на кардиостимулятор. Под серийным номером тонким черным фломастером было написано: «Секрет Luca = > ЛП/8/9/14/С3». Шарко поскреб щетину на подбородке. Лука… Малыш, на котором схлестнулись противоположные интересы в той истории с суррогатным материнством. Откуда здесь взялось его имя?

– Что еще за новый бред?

– Думаешь, очередное послание для нас?

У Франка кружилась голова. Он торопливо созвонился с Паскалем и передал новую информацию. Следовало сделать все возможное, чтобы срочно расшифровать сообщение. Повесил трубку, обернулся к стене и посмотрел на фото, где мсье Г. обращается к толпе слушателей во время какой-то конференции. Снимок был сделан из аудитории, без сомнения, самим Ангелом.

– А вот и наш мсье Г. Здесь написано: «Грегуар Пристер, конференция в Гренобле о теле и технологиях, февраль 2017». Все на месте. Даже адрес, во Втором округе. А тут он на выходе из клуба игры в сквош. А там – когда убирает удочки в свою машину. – Он сделал три шага вправо, не отрывая глаз от снимков. – Ангел держал их всех под микроскопом и изучал. Он был в курсе всех их перемещений. Смотри, расписания, места, где они бывают… Мы сейчас в его голове, Люси. В мозгу психопата, который со дня своего увольнения зациклился на одном: убить Грегуара Пристера во вторник, 7 ноября 2017 года, перед нашим зданием и вызвать череду событий, которые теперь нам известны. Представляешь, сколько потребовалось времени и подготовки? Какой ум стои`т за всем этим? И все растрачено на такое дерьмо, черт!

Он посмотрел на нее:

– Ты видела компьютер или телефон?

– Ничего…

– Пойди посмотри в гостиной.

Шарко оглядел кровать, подошел к окну, выходящему на забитую окружную дорогу. Убожество, безнадега… Конечно же, Ангел обосновался в этой крысиной норе, чтобы ни на секунду не забывать о своей цели. Думать о ней днем и ночью. Выстраивать планы с точностью архитектора, валяясь на этом истертом паласе. Часами напролет анализировать каждый сигнал осциллографа, отшлифовывая мельчайшие детали плана.