Ирина Кошман - Силки на лунных кроликов

– Добрый вечер! Добрый вечер! – запищала она.

В тарелке дымились жареные яйца с колбасой, в кружке черный чай с ароматом клубники, а на десерт баночка сладкого йогурта со вкусом банана. Папа достал из пакета что-то плоское и темное, похожее на доску для рисования мелом.

– Съешь всё, и я покажу тебе новую игрушку.

И Алиса быстро хватала ужин, не успевая даже насладиться вкусом. Желток растекался у нее по подбородку, и папа заливисто смеялся, вытирая его платочком.

– Тише-тише, а то подавишься.

Девочка аккуратно подула на чай, чтобы его остудить, и с удовольствием смаковала сладкий вкус. Не было в мире ничего вкуснее, чем этот чай. Сейчас она была счастлива. Это не были буквы из книги и цифры из шагов. Это было что-то, что нельзя выразить.

Когда Алиса справилась с чаем и йогуртом, она поджала под себя ноги, сев в позу лотоса, и доверчиво посмотрела на папу. Он сперва сделал вид, что ничего не понимает, но потом рассмеялся и показал новую игрушку.

Он сказал, что это планшет, на нем появляются волшебные картинки. Вот только Алиса знала, что это не волшебство.

– Мультики! – закричала она.

Лицо папы вдруг стало хмурым, и девочка поняла, что всё испортила. Нужно было молчать.

– Ты знаешь, что такое мультики?

Каким должен быть правильный ответ? Алиса промолчала.

– Отвечай же.

– Знаю.

Профессор сжал руки в кулаки. Она помнила свой дом, она помнила всё и просто водила его за нос! Если она помнит, как смотрела мультики, то должна помнить всё!

– И откуда ты знаешь?

Девочка пожала плечами. Алиса ведь знала уже много вещей, но как могла объяснить, откуда?

Мужчина почувствовал, как кто-то вонзил в его затылок кусок льда, шея занемела, руки стали тяжелыми, будто свинцовыми. Один неверный шаг – и он рискует упасть в пропасть.

– Наверное, мне не стоило приносить это.

Глаза Алисы наполнились слезами. Она снова, как и в тот раз с семечками, расстроила папу.

– Прости, папа! Я буду хорошей!

Она бросилась к нему на шею, и кусок льда растаял. Мужчина включил планшет, и лицо девочки озарилось улыбкой. Ничего страшного не произойдет, если она посмотрит мультик.

На экране показалась светловолосая девочка, кролик с часами и сумасшедший шляпник. Ее любимая книга ожила здесь. Алиса ни на секунду не отрывала взгляда своих кошачьих глаз от экрана. И только когда пошли финальные титры, она заметила, что папа задремал на матрасе. На секунду ей показалось, что папа умер.

Откуда только могла возникнуть такая мысль? Откуда только она могла знать о смерти? Но она знала.

Девочка смотрела на лицо папы, испещренное морщинами на лбу, и пыталась уловить его дыхание. Потом ее взгляд, блуждая, остановился на лестнице. Она тихо встала и подошла к ступенькам. Посмотрев вверх, девочка увидела квадратную черную дыру там, где обычно была «дверь». Ее объял непонятный, необъяснимый ужас. Папа приходил из этой дыры, значит, там не было ничего страшного. Но эта черная «пасть», казалось, хотела проглотить ее. Слезы навернулись на глаза, она бросилась к папе с криками:

– Папа! Папа! – девочка трепала его и била маленькими кулачками, думая, что он никогда не проснется. – Папа, вставай!

Профессор, ничего не соображая, вскочил с места, в ушах звенело, в глазах потемнело. Первые секунды были окутаны туманом, он вдруг подумал, что проспал на работу. Но туман быстро рассеялся, когда чьи-то маленькие цепкие руки обхватили его и сжали в объятиях.

Алиса плакала и всхлипывала. Профессор не на шутку испугался.

– Что случилось, дочка, что?

– Там страшно! Там!

Мужчина внезапно понял, какую глупость допустил. Он так спешил к девочке, что забыл закрыть за собой вход в погреб. Это была ошибка, которая могла стоить ему жизни. Именно жизни. Потому что он твердо решил для себя: если не станет Алисы, сбежит она или ее заберут, он покончит с жизнью. Потерять дочь еще раз он просто не мог. Не выдержит, не сумеет.

– Всё хорошо, не плачь, – утешал папа. – Ничего страшного.

– Не ходи туда!

– Но я там живу.

– Почему ты не можешь жить тут?

– Я не…

Мужчина осекся. Нужно хорошенько обдумать всё.

И он рассказал ей правду. Ту правду, в которую сам поверил. Которую сам создал. Те, кто пишут сказки, возможно, намного ближе к правде, чем те, кто написал Библию.

Профессор быстро отыскал научный журнал, пылившийся где-то на полке для газет под телевизором. На обложке была черно-белая фотография грустного темноволосого мальчика с большими глазами. Заголовок гласил: «Трагедия или эксперимент?». Правду не нужно было придумывать. Она уже существовала. История сложилась сама собою. И вот ее подтверждение.