Иван Солнцев - Полет курицы

Делаю рывок вдоль тротуара. Прячусь за угол. На меня удивленно смотрит парень с огромным «тоннелем» в ухе и двумя островками волос на голове – справа и слева. Для выражения своего удивления, он высовывает кончик языка, и на нем я вижу огромный и острый с обеих сторон сквозной пирсинг. Делаю вид, что не обращаю на неформала внимания, и он уходит, что-то бормоча себе под нос.

Чем этот ублюдок сломал мне психику? Я видел этих зубастых псин также четко, как вижу Стаса или Алину – живее некуда.

Держать себя в руках. Скоро он явится и будет вымогать деньги. Наверняка, это его отсутствие – затишье перед бурей. Лысый мошенник решил поиметь меня и выбрал наиболее подходящее время – когда я оказался наиболее уязвим из-за общего масштаба проблем и нервного срыва. Но я еще подумаю, что с ним можно сделать. Пусть даже мне придется пока что подставить зад. Расплата будет куда дороже.

Кого я обманываю?

Стоп! Хватит! Чушь!

Сажусь в машину. Нервно, оглядываясь по сторонам и обостренно реагируя тормозами на каждый красный светофор, двигаюсь домой. По одной из станций крутят чертовски знакомую песню – одну из тех, что называют «песнями моей молодости». Но из всего текста мне близки только две строки, уверенно произносимые Наной Хедин.

Set the world on a fire, I'll do anything to get what I want

Возможно, в глубине души и я хотел бы, чтобы мир оказался в огне. Хотел бы оказаться одним из поджигателей и получить в результате этого пожара все, что мне заблагорассудится. Нет, я, конечно, за стабильность и порядок, несущие финансовое благополучие. Но поучаствовать в катастрофическом распиле вроде того, что происходил в девяностые, начнись этот распил снова, я бы не отказался. Черт с ним, с упадком в жизни нищих. Такие времена проводят четкую грань между лохами-работягами и предприимчивыми личностями и дают шанс преуспеть тому, кто понимает, чего хочет. Эта сепарация иногда кажется просто необходимой, когда видишь, как благодаря формальным преимуществам вроде институтской корочки и выслуги, преуспевают люди, лица которых достойны лишь того, чтобы в них плевать по три раза на дню. И уж тогда Таначадо не рискнул бы сунуться ко мне со своими собачьими разборками. Чертов псих.

Проезжая мимо церкви и останавливаясь на внезапно загоревшемся красном, я с усмешкой изучаю дурочек в платках, крестящихся по выходу из храма божьего. Задница у одной гнущейся в поклоне девицы обтянута тонким платьем, из-под которого даже с такого расстояния можно легко разглядеть швы трусов, и смотрится неплохо, а потому наводит на греховные мысли. Интересно, попы у католиков, например, жарят девиц в кабинках для отпускания грехов в качестве платы за индульгенции? Неплохой вариант, кстати. Наверняка, православные что-то такое уже придумали. Они всегда были довольно сведущи в разного рода махинациях – не зря же построили огромную обнальную контору под эгидой верховной власти страны, а потому абсолютно неприкосновенную как для общества, так и для налоговой и ОБЭПа.

Но и мы хороши. Торговцы . Слуги керешкедоков, пес нас дери! Религия и маркетинг – родные брат и сестра. Маркетинг, навешивая ярлыки, формируя и культивируя предрассудки, оберегает впечатлительного обывателя от всех ужасов реальной жизни, главным из которых является слабость этого обывателя перед реальной силой и умом менее убеждаемых. Маркетинг преподносит все под готовым, разработанным специалистами соусом, избавляя от нужды задумываться об эфемерности большинства мотиваций обывателя, о его неудачном социальном положении, о том, что ему не хватает денег, счастья, одного, другого, третьего. Первоначально делая человека несчастным от осознания того, что ему не доступно одно, реклама тут же предлагает другое, принося страдальцу истинное блаженство. Которое, разумеется, тоже существует временно. Но реклама поднимает планку своей жертвы аккуратно, опираясь на события вокруг и текущие нужды. Таким образом, если любая религия базируется на страхе смерти, то маркетинг использует страх жизни – жизни, в которой чего-то постоянно не хватает.

К чему это я? Возможно, к тому, что я начинаю верить в некоторые странные и неоднозначные вещи, которые в последнее время вижу вокруг себя. Перестаю воспринимать их только как возможные галлюцинации. Я знаю, что религия – одно из главных зол этого мира, что именно тысячелетний авторитет мировых религий ведет людей по пути насилия и ненависти, и что любая мировая религия не может быть мирной, что бы ни говорили кретины-гуманисты. Не может быть она мирной просто потому, что человек слишком склонен к разделу власти, и двухдневная секта Макаронного Монстра вряд ли приведет людей на бойню и джихад во имя их бога, а вот мировая религия, обросшая мистикой, мифами и домыслами за долгие годы поддержания и развития – запросто. И сейчас мне начинает казаться, что церковь, которой я служил все эти годы, решила призвать меня на свою войну.