Иван Солнцев - Полет курицы

– Мои родители интересуются, не планирую ли я замуж, – после томного вздоха заявляет Алина.

Ну, разумеется. Вопрос по адресу и вовремя, категория «Судьбоносные решения на 500», ни больше, ни меньше. А оно мне надо? Как я буду хотя бы изредка приводить домой шлюх, уже состоя в официальном браке? Тратить время на поездки в отели? Или всю жизнь трогать только попсовые сиськи Алины? Нет, она многим неплоха и даже умеет, как я узнал недавно, средненько сосать и как жена вполне может состояться. Наверное. Но это не мой заказ! Унесите это! Я просил холостяцкую жизнь с гарниром из полнейшей безнаказанности!

– Надо подумать на этот счет, – абсолютно бесцветным голосом отвечаю я.

– Угу.

Несколько секунд тишины начинают отбрасывать меня в потустороннее состояние.

– Что у тебя ассоциируется со словами полет курицы? – неожиданно даже для себя самого спрашиваю я.

– Не знаю, – вопрос явно застал Алину врасплох, и она даже немного привстает на кровати. – Деревня. Курицу пинают. Она взлетает.

– Ясно, – печально вздыхаю. – Пора спать.

Алина целует меня в щеку и молча переваливается на другую половину кровати. А мне плевать. Могла бы просто собрать вещи и уйти. Но это ведь ее квартира, действительно.

Ночью мне начинает жутко хотеться пить. Не то, чтобы я просыпаюсь – сна ни в одном глазу, даже попытка слегка задремать оказывается безуспешной.

Только опустив ноги на пол, я слышу шумок на кухне. Шорох и тихий скрип. Дежа вю.

Меня с ног до головы окутывает дикий, животный ужас. Я даже не уверен, чего боюсь больше – того, что увижу или просто наличия этого шума самого по себе. Я теряюсь в последовательности действий, но понимаю, что если на кухне притаилось нечто из того же разряда, что и тогда у меня дома, мне нужно с этим как-то бороться.

У тебя логика, как у попугайчика, Эдик. Это же чудовища, мать их! Натуральные динозавры!

Делаю несколько аккуратных шагов в сторону кухни. Шум учащается, и я осматриваюсь в поиске чего-нибудь подходящего для нанесения удара, а заодно лихорадочно соображаю, как вызвать Таначадо, чтобы хоть он помог мне.

– Ты что?!

Я бессвязно вскрикиваю в ответ на это, причем так, что едва не выпадают стеклопакеты.

– Эдик? – вроде как повторяет свой вопрос Алина.

– Черт, ты меня напугала.

– Да ты что? – протирая лицо ладонью, язвит Алина. – Ах да, это же я крадусь посреди ночи через комнату, словно в доме воры.

– На кухне что-то шумело, – пытаюсь объясниться я и понимаю, как это глупо выглядит, с учетом того, что я стою посреди комнаты с болтающимся членом наголо и стоящими дыбом на всех местах волосами. – Я выйду попить, окей?

– Ну, пожалуйста. А шумел, скорее всего, холодильник – его глючит иногда на цикле разморозки или типа того. Я вызову сервис на днях.

Молча киваю, беру волю в охапку, почесываю яйца и выдвигаюсь на кухню. Там действительно оказывается тихо и пустынно, как обычно.

– Вот это косяк, – шепчу сам себе, массирую голову и ухожу обратно в спальню.

Уже зайдя, я понимаю, что забыл попить, хотя во рту пересохло еще больше прежнего. Но черта с два я вернусь на кухню – вот что. Уверенными движениями я подхожу к кровати, ложусь и поглаживаю теплую задницу своей пассии. Она что-то урчит в ответ на это. Урчание усиливается, когда моя рука проникает между ягодиц и нащупывает все еще влажное место, но дальше я не пойду. Пора убрать руку и попытаться уснуть.

Жажда продолжает меня мучить, но теперь за дело берется вязкая, непреодолимая лень. В какой-то момент мне начинает казаться, что я разучился нормально спать. Я пытаюсь представить себя спящим, спроецировать свою интимную фантазию на реальность, но тут меня снова отвлекает чертов скрип с кухни.

Пора разбить этот долбанный холодильник. Холодильник за сто штук, который шумит?! Вы серьезно?!

Но на этот раз, шум не утихает. Он, черт возьми, приближается и в дверном проеме показывается дергающаяся то влево, то вправо тень. Я вскакиваю с кровати, производя, как мне кажется, массу шума, но Алина уже никак не реагирует и сладко спит, закрутив сиськи в одеяло.

I gnorantia est beatitudo , не иначе .

Я только успеваю сделать пару шагов к двери, как с неестественной быстротой тряся двумя головами, из дверного проема выскакивает «собачка» с двумя зубастыми головами и огромным шипастым воротником, а из приоткрытого шкафа-купе слева понемногу вылезает другое чудище – с шестью мускулистыми ногами и широкой пастью, в которую, мне кажется, может поместиться пара широкоэкранных телевизоров.