Челси Питчер - Эта ложь убьет тебя [litres]

Пальцы Брета сжались в кулаки. Он точно знал, что за мужчина использовал момент наивысшей уязвимости другого человека. Именно поэтому его маму увезли среди ночи. Потому что его отец заснял ее на видео, пьяную и спотыкающуюся, и использовал эту запись как доказательство, чтобы посадить ее под замок.

Что-то сломалось внутри Брета. Все его колебания отпали, остался только гнев. Ярость. K тому моменту, когда в уголке рта Шейна показалась кровь, вечеринка уже заканчивалась.

– Я бил его снова и снова, – сказал Брет, обращаясь к холодной, серой спальне. Изголовье кровати было закрыто простыней, которая скрывала написанные на нем слова, но он чувствовал, как эти слова проникают в него, предупреждая о том, что будет дальше.

– А потом? – спросил чей-то голос, и Брет поднял взгляд и увидел, как в комнату проскользнула какая-то фигура.

Дверь закрылась, они были заперты внутри.

Когда мир погрузился во тьму, сердце Руби забилось спокойнее. Впервые за ночь зуд в кончиках ее пальцев утих. Нервы расслабились, а дыхание стало ровнее. Цирковое представление заканчивалось, и она это чувствовала.

Ощущение было приятным.

Ее мысли были отражением темных, тихих коридоров дома, когда она выскользнула из ванной комнаты. Гэвин хотел пойти первым, но Руби остановила его, прикоснувшись к его плечу. Она больше всех остальных бродила по этому дому. Ее прятали в потайном коридоре и сталкивали с лестницы.

Имело смысл пропустить ее вперед.

И поэтому она пошла первой. Она скользила по полу на тонких ножках, и ее ступни в чулках, без туфель, шелестели по полу. Веревка висела у нее на руке. У подножия лестницы она остановилась, поджидая остальных. Ей хотелось взять их за руки и вместе с ними подниматься вверх по лестнице непреодолимой стеной, но, конечно, разумнее было прижаться к перилам. Занимать как можно меньше места на тот случай, если Брианна затаилась где-то поблизости. Руби подозревала, что это не так. В данный момент она должна охранять патио или прислушиваться в потайном коридоре, пока Паркер уговаривает Брета молчать. И все же глупо занимать больше места, чем необходимо. Они шли вдоль одной стороны лестницы друг за другом, и шаги их были беззвучными.

Это происходило. Это работало . Руби усмехнулась, когда они добрались до третьего этажа, их глаза уже привыкли к темноте. Она видела не так уж много, но могла определить, что коридор пуст. Куклы-убийцы не было. Им повезло еще и в том, что дверь в конце коридора оказалась открытой, как и дверь на балкон за ним. Руби видела льющийся в комнату лунный свет и небо цвета индиго, и это было самое красивое зрелище, какое ей доводилось видеть. Конечно, поскольку она была девочкой, а еще не призраком, ее тело подчинялось силе гравитации, и поэтому она не могла отправиться в плавание по небу.

Но она могла отправиться в плавание по бассейну.

« Да , – подумала Руби, – мы приближаемся к концу ». Она нутром почуяла это, когда они проходили мимо открытой двери комнаты Джунипер. Невольно она повернула голову и посмотрела на фотографии внутри. Фотографии двух улыбающихся девочек в возрасте восьми лет, двенадцати, четырнадцати.

Руби и Джунипер.

У нее судорожно забилось сердце, и, не успев остановить себя, она сорвала со стены один снимок. Зернистый снимок, Джунипер и она сама в окружении маленьких кексов. Красный бархат, потому что его больше всего любила Руби – только это не имело значения в ее семье. Руби никогда не удавалось получить свой собственный торт. Трое из четырех девочек семьи Валентайн родились в ноябре, и к тому времени, как Руби пошла во второй класс, она делила свой торт на три части. Делила свои подарки. Делила празднование своего дня рождения. И даже тогда она не возражала против этого, пока ее мать не принесла домой торт с арахисовой массой, забыв о том, что у Руби аллергия на арахис. Это уже Руби не могла вынести. И все же она высидела весь праздник, помогала сестрам разворачивать подарки, а потом тихо выскользнула в ванную комнату поплакать. Она не могла плакать у себя в спальне, потому что она не принадлежала ей одной, как и все остальное в доме. Спальню она делила с Шарлоттой, а день рождения был общим со Скарлет и Мей, и ничего, совсем ничего не принадлежало одной Руби.

До того дня рождения.

Тогда Руби и Джунипер веселились вместе со всеми, но в середине праздника Джунипер почувствовала себя плохо. По крайней мере, так она заявила. Однако через два часа после ее неожиданного ухода Руби услышала стук в свое окно, бросилась к нему и увидела подругу, держащую что-то на подносе.