Челси Питчер - Эта ложь убьет тебя [litres]

Потом – глухой удар.

Потом она услышала шарканье ног – это Брианна пыталась удержаться на ногах и не упасть, но Руби не стала медлить, чтобы посмотреть. Она взбежала на несколько ступенек, к двери наверху. Повернула ручку. Толкнула изо всех сил. Дверь приоткрылась как раз настолько, чтобы она смогла протиснуться в щель, и вот она оказалась в детской, где сидела кукла величиной с человека. Кто-то сделал надписи на теле этой куклы-мальчика. Кто-то окатил его водой с головы до ног, и теперь с него капала на пол вода. Сердце Руби сжалось, и она подавила в себе темное, отчаянное желание защитить его. Это была всего лишь кукла.

Настоящего Шейна Феррика больше не существовало.

Оторвав взгляд от мальчика, такого знакомого, что у нее дух захватило, Руби бросилась к двери детской. Она уже пробежала половину коридора, когда услышала шаги за спиной, медленные и размеренные, будто у Брианны было сколько угодно времени в запасе.

А у Руби его не было. Добежав до перил на лестничной площадке, она ударила по ним стулом. Щепки откололись от дерева, но стул уцелел. Она нанесла еще один удар. Веревки жгли ее кожу, но она все равно била стулом о перила, пока он не сломался. Он не совсем развалился, но все же Руби смогла вывернуться из пут.

Она была свободна.

Или так она думала. Но остальные столпились у подножья лестницы, и они кричали ей, призывая оглянуться. Она вовремя обернулась и увидела, как к ней тянутся руки Брианны. Нет, они не тянулись к ней, они ее толкали. Руби отшатнулась назад и едва успела опуститься на колени до начала падения. Она не была девушкой, спасающейся от зверя. Она обдирала кожу, набивала синяки, и ее легкие жаждали воздуха. Но Руби умела бороться за свою жизнь, и она не в первый раз падала с лестницы.

Она не позволит падению сломать ее.

На середине лестницы рука Руби задела перила. Они взвизгнула, проклиная кованое железо и гравитацию, всех богов, которым еще было до нее дело. Теперь ее кожу покрывали синяки, но она не отдернула руку. Вместо этого она хваталась пальцами за перила, пока ей не удалось зацепить за них, и тогда падение прекратилось.

Все остановилось.

И вот – возвращение домой. Так радостно ее еще никогда не встречали. Паркер весело орал, а у Брета на щеках даже появился слабый румянец, и Гэвин стоял тут же, прижимая ладонь ко рту. Только Джунипер не улыбалась, и Руби не успела спросить у нее почему.

Она почувствовала, как вокруг ее горла обвилась веревка. Почувствовала, как ноги ее отрываются от земли. Она инстинктивно подняла руки и схватилась за веревку, но не смогла сбросить ее с шеи. Она не могла освободиться. Последнее, что она увидела, перед тем как темные пятна лишили ее зрения, был открывающийся рот Паркера.

– Это был я! – закричал он.

Снова глухой удар, это тело Руби упало на пол. Она ловила ртом воздух. Ее руки сжимали горло. Она плакала, глаза и кожу жгло, а когда она посмотрела вверх, на Паркера, то увидела, что у него мокрые ресницы.

Руби протянула ему руку. Он поднял ее с пола, прижал к груди. А Брианна, как ни странно, отступила назад.

– Парк, ты можешь мне сказать, – тихо произнесла Руби, прижимаясь к нему. – Что бы ты ни сделал, ты можешь мне сказать.

Паркер посмотрел на нее. Эти зеленые глаза, которые всегда казались сверкающими изумрудами, горели странным огнем. Злыми искрами. Он убрал волосы с ее лица, нежно поцеловал в лоб и прошептал:

– Это я снял на видео тебя с Шейном.

Честно говоря, Паркер помнил тот день только частично. Он считал, что справился с проблемой. Думал, что, если не пустить Руби в спальню Шейна, чары рассеются.

Он ошибался.

На следующее утро после истерики матери Руби он выследил ее на краю школьного парка, когда она перебирала пальцами волосы Шейна Феррика. Пальцы Паркера сжались в кулаки. Ему хотелось броситься к ним под деревья и вырвать запретный плод прямо из ее рук, но это только сделало бы его еще более желанным для Руби.

Шейна нужно срубить под самый корень.

Позднее в тот день он оказался в одном из магазинов своего отца, где бродил между стеллажами в поисках химического средства для удаления волос. Паркер помнил то лето, когда Руби испробовала такое средство на своих ногах. Устав их брить (и слишком гордая, чтобы позволить Паркеру заплатить за специальный воск), Руби решила сжечь волосы химией. Результатом стала кожа в красных пятнах, из которой торчали редкие пучки волос.

Увидев это, Паркер разразился хохотом.