Лорен Норт - Идеальный сын [litres]

Вставляю последний ящик, и тут боковая дверь отворяется настежь.

– Мам, – по дому разносится крик Джейми. Он топает по кухонному кафелю.

– Сними ботинки, – откликаюсь я.

– Ой, – доносится до меня. Наверное, пошёл сейчас обратно ко входу, скидывает сапоги, оставляя их лежать в углу как попало.

– Есть хочу. Можно я шоколадку мою съем? – кричит он. Улыбаюсь, поднимаюсь и вытираю глаза.

– Ты рюкзак свой не видел?

– Ну… – Видимо, придумывает ответ, а то, если сказать правду, можно и получить.

– Он в твоём домике?

– Да, – сознаётся он.

Мы встречаемся на лестнице. Выражение лица у него какое-то смущённое и грустное одновременно.

– Ну и ладно, – тихо говорю я, – я же просто спросила. Давай, мой ручки и в настолку поиграем.

Он кивает и исчезает в ванной.

Иду в уголок, где с удивлением обнаруживаю его сапожки на подставке. Дёргаю за ручку дверь, проверяю, что закрыто. Как хорошо, а вместе с тем, как печально, что Джейми, когда вошёл, всё закрыл. Видимо, ему передалась моя привычка проверять замки.

Пытаюсь вспомнить, когда я в последний раз видела твои вещи, Марк. До того, как кто-то забрался в дом? Не знаю.

Я, в принципе, могу понять рысканье Йена по твоему кабинету, отчаянную нужду в деньгах, вот это вот извращённое представление, что раз он твой старший брат, то может рыться в твоих вещах и взять на себя исполнение завещания.

Но на кой ему сдались твоя одежда и ботинки? Да и вещи Джейми тоже. Бессмыслица.

Такие дела: я, может, вся тряслась, вздрагивала от каждого скрипа, но не смогла пошевелиться, когда гнавшийся за мной в Маннингтри незнакомец вдруг обошёл наш дом сбоку и зашёл в сад.

Я развешивала постиранные вещи, а сама думала про шоколадные бисквиты ко дню рождения Джейми, которые запекались в духовке. Думала пойти по магазинам, составляла в голове список покупок. Колечки с разноцветной глазурью, шоколадное печенье, черносмородиновый сок, хлеб, молоко и воздушный шарик.

И тут всё сразу: хруст шагов по гравию, сознание отключается – нет уже списка покупок, – роняю полотенце, поворачиваюсь к дому, а там он – незнакомец, – идёт, нет, прёт в мою сторону.

Хватаю ртом воздух.

Страх как обухом бьёт, ноги подкашиваются, чуть не падаю. В последний момент выпрямляюсь – слава богу, Джейми у себя в комнате играет, а не в домике. Сегодня незнакомец одет иначе: белая рубашка с короткими рукавами и костюмные брюки. Но это всё тот же человек с бледной, обвисшей кожей, тонкими жирными волосами, который гнался за мной по мощёной улице, тот же человек, который стоял на дороге, ждал меня.

– Миссис Кларк, – говорит он.

– Что… Что вам надо? – У меня грудь вздымается так, что мои слова вырываются с тихим вздохом.

Кровь отливает от его лица, и кожа на солнце почти прозрачная.

– Мне нужно с вами поговорить.

Обхожу бельевую верёвку – пусть что-то меня с ним разделяет, да хоть пара полотенец.

Драться или бежать? Бежать. Можно было бы вокруг дома, гаража на выезд из дома, потом на дорогу, а там позвать на помощь. Но он же просто повернётся и побежит тем путём, которым пришёл, и успеет туда же, только гораздо быстрее. Да и если позвать кого-то, откликнутся ли?

Боковая дверь открыта, телефон на кухне. Если даже я брошусь к нему, даже если успею, незнакомец просто зайдёт внутрь и схватит Джейми.

Драться. Бросаю взгляд на лужайку – нет ли какой лопаты, да чего угодно, что сойдёт за оружие. Но нет, ничего.

– Миссис Кларк? Тесс, могу я называть вас «Тесс»?

– Я вам сказала по телефону ещё, что не знаю, над чем работал Марк, нет у меня этого.

Он хмурится, потирает щёку.

– Не понимаю, простите, мы по телефону не говорили.

– Говорили. Вы то ужасное сообщение оставляли на автоответчике, а потом мы… мы с вами разговаривали на прошлой или позапрошлой неделе.

Не могу вспомнить, в какой день это было, вспоминается только мой ужас. Почему он притворяется, будто впервые слышит?

Мышцы в плечах напрягаются, руки крепко сжимаются в кулаки. Драться.

– Уйдите! – кричу я. – Убирайтесь, а то полицию вызову! – Гнев извергается обжигающей лавой мне в кровь, скриплю зубами, по всему телу разливается жар. – Вон! – ору я.

– Я не могу просто уйти, – отзывается он, качает головой, и у него из глаз двумя струйками текут слёзы. – Простите, но мне нужно с вами поговорить.

Молчание. Я наклонилась вперёд, тяжело дышу, готовая драться насмерть, чтобы этот незнакомец ни меня, ни Джейми не тронул, и он – плечи вверх-вниз ходят, а из глаз текут слёзы.